Рабочая косточка

Руководитель предприятия Андрей Еникеев называет его «ходячей энциклопедией машиностроения» и отзывается о Викторе Ивановиче так: «Я знаком с ним с 1982 года, когда сам пришел трудиться к нам на производство рабочим. Это - одаренный и увлеченный своим делом человек и по-настоящему высококвалифицированный специалист, один из лучших на нашем предприятии, а у нас люди работать умеют».

Оценке директора «Региона» вторят строчки из производственной характеристики: «Тов. Петров работает на предприятии с 1967 года в качестве слесаря-котельщика 6 разряда. За время работы зарекомендовал себя как высококвалифицированный, исполнительный рабочий. С 1980 года он возглавляет бригаду слесарей-сборщиков, умело организуя свою работу и работу бригады. Под руководством Петрова В.И. бригада слесарей успешно и своевременно выполняет сложные работы, принимает участие в изобретательской и рационализаторской работе. За добросовестный труд, общественную работу и творческую инициативу Петров В.И. награжден орденом Трудовой Славы III степени, с товарищами тактичен, пользуется авторитетом…»

От первого уголка до последней детальки

С первых слов становится понятно, что Виктор Иванович - человек действительно тактичный, скромный и, скорее всего, покладистый, однако сам он с последним определением не соглашается категорически:

- Когда меня лично касается, я действительно мягкий бываю, насчет зарплаты, скажем, а если для дела требуется, свою правоту вижу, никому не уступлю. Буду ее доказывать. И доказываю. У нас грамотные люди работают, для них дело дороже амбиции.

Люди в «Регионе» другими и быть не могут, что вполне объяснимо: ведь созданное в декабре 1998 года на базе механического производства ФГУП «Алтай» предприятие в значительной степени работает на оборонку, его рабочие, без всякого преувеличения, относятся к людям, обеспечивающим стратегическую безопасность нашей Родины. А отсюда и квалификация, и ответственность. За долгие годы работы каких только изделий с помощью их рук, ума и навыков не изготовлялось. По словам самого Виктора Ивановича, он не смог бы работать на серийном производстве просто потому, что ему это неинтересно. Да, здесь тяжелее, ответственнее и так далее, но «когда от первого уголка и до последней детальки сгородишь все это, очень на душе приятно. Придумывает все, конечно, конструктор, но кроим мы все уже вместе».

Учиться «кроить» было не просто. Когда отставной краснофлотец Виктор Петров пришел на производство учеником слесаря, все члены бригады были старше его да еще и «мужики такие, у которых не враз совета спросишь». Приходилось до многого доходить самому.

- Не раз случалось по вечерам в цехе после работы оставаться, чертежи читать, разбираться что к чему. Мы ведь всегда занимались изготовлением вещей нестандартных, штучных, а с ними индивидуально с каждой нужно разбираться, это не поток. Часто приходилось изготовлять такие вещи, которые до того, а может, и после никто не делал.

Рекламаций не поступало

Постепенно нарабатывалось мастерство, и, став бригадиром, Петров в отличие от нежелавших делиться своим опытом «мужиков» своими знаниями и навыками делился не скупясь, и это приносило весомые результаты.

- Бывало, в месяц бригада выполняла 10-12 заказов, и ни один не повторял другой, но за все время работы ни одной жалобы на нашу продукцию не поступало и ни одной бракованной детали, конструкции сделано моей бригадой не было.

А ведь делали мы его для очень серьезных организаций, помню, даже для монетного двора ну и для обороны страны само собой. Позже стали работать и для зарубежных заказчиков и тоже без рекламаций, - говорит он. - Когда приходит новый заказ, некоторый страх обычно присутствует. Вот перед тобой чертеж огромной сложной конструкции. «Идешь» по нему, «идешь»… Всё, вроде бы схватил нужное. Но у нас конечного не бывает, несут к нему еще целую пачку чертежей…

Не припомнит Петров и случая, чтобы он и его бригада не сумели выполнить заказ. Тяжело бывало, вязко шло, но если брались – выполняли. В начале 90-х, когда подолгу не выплачивали зарплату, останавливалось производство, многие рабочие уходили искать лучшей доли – возвращались и вновь уходили, некоторые по три раза, а он и не думал о таком варианте. Состав бригады из одиннадцати человек сменился полностью, а он оставался на своем месте. Почему? Мягкость характера, неуверенность в собственных силах - хотя откуда бы при такой квалификации? Или все-таки преданность своему предприятию… Сам Виктор Иванович объясняет все очень просто: «Не люблю я с места на место скакать». И все.

«Заслуженного машиностроителя РСФСР» на предприятии он получил одним из первых и сам уже успел подзабыть, когда это было. А вот в книге, изданной к 50-летию ФНПЦ «Алтай», записано: «В.И. Петров – 1989 год».

Чтобы не съели

Не удержавшись, спросил Виктора Ивановича, задумывался ли он над тем, что ему приходится принимать участие в изготовлении оружия, способного стирать с лица земли города и страны, такого, как «булава», какое чувство вызывает это у него, абсолютно мирного по сути своей человека? И услышал в ответ:

- Я - послевоенный ребенок, в октябре 45-го родился и потому об обороноспособности Родины прежде всего думаю. Насколько она сильна, чтобы себя обезопасить. И делаем мы ведь все это не для того, чтобы завтра в дело пустить, а, как говорится, для острастки. Жили б мы одни на земле - другое дело, а так… Надо все время совершенствоваться, а то съедят. Потому мысль о том, что я делаю очень нужную работу, была у меня всегда. И сейчас есть.

Я ведь чистая безотцовщина послевоенного времени, которой в те годы было очень много. Посмотрю на себя пацана на фотографии старой - из чего-то что-то как-то на мне пошито, сам - заморыш. Жили мы небогато, конечно. Мать одна, трудилась то санитаркой, то техничкой, какие там заработки…

У нас тогда выбора не было большого, одна цель – освоить профессию, повышать квалификацию, создать семью, растить детей. Ждать помощи было неоткуда, отцов у многих не было, всё приходилось начинать с нуля и создавать все самим. В жизни потом это очень помогало. Сейчас молодежь боится принимать решения, а нам приходилось. Раз, другой, третий, там, глядишь, и привык. Сами себя и воспитывали.

Я вырос среди собак и коров, так что про рабочую косточку изначально говорить не приходится. Другое дело, что человек постоянным трудом, стремлением улучшить свои знания и умения может ее выращивать. Но вот я говорю ребятам, кто помоложе, сделайте так вот и так, попробуйте, можно же. Нет, не хотят. Чтобы корпеть, а потом добиться все же – нет такого.

Ладно, ты - не инженер, не имеешь высшего образования, ты - рабочий, но чувство-то достоинства, своей значимости у тебя должно быть. Ведь это же слово не означает, что ты - неграмотный и делаешь только то, что тебе пальцем показали. Самостоятельность, значимость, творческая жилка должны быть в каждом рабочем человеке. Чтобы тебя называли самые большие начальники - Виктор Иванович или там Петр Петрович. Не в том дело, чем человек занимается, а в том, что он может в своей профессии.

Простой вопрос

- Когда человек рассуждает так: «А, все равно в жизни, в карьере ничего не выходит – пойду на завод рабочим», - из него и на заводе ничего путного не вый-дет. Были у меня такие, причем и с среднетехническим, и даже с высшим образованием, толку мало оказалось. Здесь же сразу видно, кто ты такой, за другого не спрячешься.

Я всегда считал, что раз уж у меня это получается, то лучше быть высококвалифицированным рабочим, чем посредственным инженером. Когда закончил техникум, мне начальник участка предложил поступать в институт, я не пошел. И не жалею. Какой бы из меня получился начальник участка, не знаю, а рабочий-то точно приличный вышел, и свое дело, не хвалюсь, изучил досконально.

Лозунг есть: «Руки рабочих создают все богатства на свете». И это так. Я сыну говорю: «Вон, видишь, шпиль на самом верху, а вокруг него ограждение. Кто его ставил? Человек там был, рабочий. Он это сделал». Кто-то придумал, кто-то чертеж начертил, а вещь, конечный продукт кто сделал? Простой вопрос, а такое чувство, что сегодня многие на него ответа то ли не знают, то ли знать не хотят.

- Верите, что пройдет время и слово «рабочий» вновь будут произносить с уважением?

- Не очень. Машиностроение в стране запущено очень сильно, цветет главным образом торговля. Кто ею занимается, тот сегодня и уважаемый человек. А рабочий, заводчанин… Здесь шумно, трудно, в потолок плевать времени нет. Пацан - водитель-экспедитор, к примеру, в какой-нибудь торговой фирме получает больше нашего специалиста с двадцатилетним стажем. Что ж, парень, которого на завод зовут, об этом не знает? Да он в охранники лучше пойдет. Так что, думаю, тому, кто у станка стоит, еще долго былого уважения дожидаться придется…

«Здесь жить по душе…»

После несколько затянувшейся паузы все же спрашиваю у Виктора Ивановича: а вот стань он волшебным образом молодым, сам пошел бы работать на завод? И Петров привычно просто отвечает: «Пошел бы». И добавляет:

- Ни рука, ни глаз не подводили, работать могу, почувствую, что это не так, уйду – обузой быть не хочу. Но пока никому из членов бригады ни в чем не уступлю.

Работая сорок четыре года в постоянно грохочущем цехе, Виктор Иванович полюбил тишину, и потому одно из его главных увлечений – походы в лес и рыбалка. Впрочем, пристрастился он к тому и другому еще в детстве, нужда заставила, снабжал семью и рыбой, и грибами, и ягодами, благо лес начинался почти сразу за их землянкой.

Он и сейчас очень любит этот лес, реку, родной Бийск, где родился и живет всю свою жизнь. Побывав неоднократно на Черном море и оценив курортные красоты, все же предпочитает им берега Бии и Катуни. «Бийск, Алтай - это мой дом. Внучка здесь, радость моя, сад, речка. Здесь мне хорошо, здесь жить по душе…»