Жизнь в цветах

Нынче в садах, на городских клумбах были заметны изысканные ирисы. Казалось фантастичным, что они растут под открытым небом.

Великолепные образцы – плод труда единственного в Сибири селекционера ирисов – профессора, доктора сельскохозяйственных наук Зои ДОЛГАНОВОЙ.

На территории института садоводства Сибири имени М.А. Лисавенко коллекция ирисов более 600 сортов, собранных со всего мира. Они разных групп, есть бородатые, сибирские, японские, спурия и болотные. Ведёт селекционную работу с сибирскими как наиболее зимостойкими и японскими, которых раньше у нас не было. Создан генофонд более 3 тысяч гибридов. Их изучает. В первую очередь зимостойкость, потом уже декоративность, сравнивает с сортами-иностранцами. Работа долговременная и бесконечная, потому что идёт по нескольким признакам – форма, окраска, размеры цветка, ширина лепестка, его упругость, число цветков на цветоносе и в кусте.

– И ещё стараюсь подобрать сорта разных сроков цветения, чтобы радовали людей с мая по август. Первыми зацветают бородатые карлики, последними – «японцы». В этом году необычная погода: тёплый май, жаркий июнь – и «японцы» вдруг зацвели на полмесяца раньше. Жара в мае сказалась на поведении флоксов, лилейников, – рассказывает Зоя Владимировна.

Вопреки мнениям

От восьми до десяти лет учёный работает над выведением только одного сорта. Сорта алтайской селекции адаптированы к условиям климата юга Западной Сибири. Растут в ботанических садах в Барнауле, Москве, Санкт-Петербурге, Симферополе, Владивостоке, Томске, Омске и других городов России. Когда вывозятся в более тёплые места европейской части страны, происходят чудеса. 

Алтайская снегурочка, Верхне-Обский, Усть-Катунь выбрасывают в разы больше цветоносов. Они приводят в изумление знатоков.

Бытовало мнение, что ирис японский не способен расти не только в условиях Сибири, но и в России. Зацвел. Удалось учёному вырастить совершенно новые ирисы.

– Именно здесь, на Алтае, в научно-исследовательском институте появилась возможность работать, основательно заниматься любимым делом. Она погрузилась в атмосферу непростой творческой работы.

Зинаида Лучник, Лидия Ерёменко, Ирина Верещагина, академик Ида Калинина – учёные, с именами которых связана судьба Зои Долгановой.

Мне посчастливилось работать с этими великими женщинами, учиться у них. Время идёт, осталась только Лидия Львовна Ерёменко, живёт в Новосибирске, я с ней до сих пор общаюсь, – говорит Зоя Владимировна.

Свою научную монографию Зоя Долганова посвятила маме Екатерине Кирилловне и отцу Владимиру Иннокентьевичу. У профессора Долгановой 8 учеников – кандидаты наук, один из них – Людмила Клементьева руководит центром декоративного садоводства.

Красота нам на радость

Присмотримся внимательно к данным, которые являются красноречивым свидетельством плодотворного труда учёного для людей, нас с вами.

Итак, в озеленение рекомендовано и ежегодно (!) передается в виде посадочного материала более сотни наиболее адаптированных сортов астильбы, флокса, ириса и примулы. Получены первые сибирские зимо- и засухоустойчивые сорта ириса мечевидного и низкорослые с чашевидной формой цветка ириса сибирского. Созданы сорта ириса мечевидного (Призрак счастья, Добрыня, Поленица, Памяти Лучник, Виват, Родионенко, Поклон Еременко, Усть-Катунь, Верхне-Обский, Синильга, Алтайская снегурочка). Сорта ириса сибирского (Эол, Блики, Стерх, Торопыжка, Верещагинец, Вальс Катуни, Лидер Алтая, Берендей, Бийские перекаты). Сорта ириса гибридного бородатого, примулы многоцветковой – Глазет, Еремушка, Весеня, Завада, Гайер.

«Никого не бойся»

Откуда берутся учёные? Вот уж загадка природы, это точно. Небольшой посёлок близ села Смоленского рядом с лесом. У Зоиного деда Кирилла был сундук на замке. Что в нём? Наконец дед открыл сундук, а там – книги. В руки девочки попало ставшее легендарным произведение – занимательное путешествие Николая Верзилина «По следам Робинзона».

– Увлекательный рассказ захватил меня. Собрала местную ребятню, мы ходили в лес, строили шалаши, искали растения. Сначала было детское увлечение цветами – выкапывала их в лесу и переносила в цветник у дома.

В «Пионерской правде» прочитала о ленинградках, которые выслали на космодром семена цветов. Меня это настолько вдохновило, что я написала тем бабушкам в Ленинград, меня восхищал полёт Гагарина, я всем гордилась. И каков был мой детский восторг, когда из Северной столицы в нашу деревеньку пришла целая посылка семян! После этого я стала писать письма учёным. Послала отзыв в Крым – автору книги о розах. Меня удивило, что мне ответили: «Милая девочка!..» Я перечитывала письмо и думала: «Оказывается, я милая…» В деревне не было такого обхождения, нас держали строго. Потом написала учёному Танько, который начал учить меня по переписке, как выращивать в Сибири шиповник для прививки на нём роз. Я пыталась, но ничего не получилось.

Мой отец фронтовик Владимир Иванович Долганов дошёл до Берлина. Он видел разные города и понимал, что увлечение цветами – очень серьёзное дело, потому что необходимо людям для красоты их мирной жизни. Поэтому, когда пришло время, он отпустил меня на учёбу в техникум декоративного садоводства в Нальчик. Из деревушки Усть-Катунь, что под Бийском, я поехала учиться в далёкие края. Отец говорил: «Дочь, никого не бойся, люди везде одинаковы».

Потом три года проходила практику в питомнике по размножению декоративных деревьев и роз. Когда пришла в НИИ им. М.А. Лисавенко, поняла – вот то, что искала. Здесь и открылись ирисы.

Со временем будет всё. Зоя Долганова защитит кандидатскую диссертацию, а потом докторскую. Она мудрёно называется: «Биологические аспекты повышения продуктивности и декоративности корневищных многолетников в лесостепной зоне Западной Сибири». Да и труд за ней стоит колоссальный, долгие годы наблюдений.

Так много адресов

Любознательность – черта характера исследователя. С этим вряд ли поспоришь. Ей интересны люди, которые одержимы, скажем так, процессом эксперимента. Им важен результат, и они страдают за него. Вот только со стороны этого никто не заметит. Никто не знает, каких нервов и переживаний стоит ожидание момента появления первого ростка, бутона, наконец, самого цветка. Великое таинство, оно в душе, и не делятся – кто поймёт? Разве что коллеги, особые люди – коллекционеры? Зоя Владимировна любит с ними общаться. Уму непостижимо даже представить, что у москвича Андрея Трещенкова более двух тысяч ирисов и лилейников.

Более сотни человек в европейской части нашей страны занимаются селекцией ирисов. У них есть удивительные экземпляры, как утверждает Зоя Владимировна. И рассказывает о самом главном, по её мнению, коллекционере Александре Шикуце. Он привозит из Москвы корневища флоксов, ирисов, клематисов в обмен на её уникальные японские ирисы алтайской селекции.

«Александр Юрьевич взял надо мной шефство, теперь я в курсе всех событий в мире растений»,– говорит она.

Приходилось ли кому присутствовать при долгих беседах разных учёных о предмете своих исследований? Для постороннего это испытание, для собеседников – счастливое время. Услада для ума и сердца.

Перевожу разговор на природу, на её исчезающее богатство, которое хранится в заповедных тайниках. Спрашиваю об ирисах – краснокнижниках из дикой флоры. Как они ей, создателю великолепных экземпляров? Ведь дикие ирисы потому и занесены в Красную книгу, что исчезают с лица земли. И они хрупки, невзрачны, видела я их на полянах в забайкальской тайге и здесь, в заказниках нашего края.

Зоя Владимировна сказала, что ириса в дикой природе сейчас практически и не найдёшь, и призналась, что ей не удавалось увидеть его в ближних борах, надо далеко ехать, чтобы посмотреть. Но у неё есть 20 видов из природной флоры Якутии, Дальнего Востока, Забайкалья, есть и из дальних уголков Алтайского края. В ближних наших лесах истреблены, и, помнится, давно, десятки лет тому назад, этот факт очень беспокоил замечательного учёного Ирину Верещагину, коллегу и предшественника Зои Долгановой. Так называемый антропогенный фактор, и не только он, сметает всё на своем пути, лишь особо охраняемые законом территории помогают остаться редким растениям на своих местах.

Кстати, где хранятся коллекции, редчайшие экземпляры, осколки прежних, благоприятных для природы времен? Зоя Долганова ответила:

– В земле. На опытных и дачных участках, в ботанических садах. Учёные сохраняют растения и семена, а при необходимости возвращают тот или иной вид в природу. Высевают семена в места прежнего обитания.

Дело не в шляпе

Приходят на практику студенты. Перед ними – дама в шляпе с большими полями, в просторной светлой рубашке, в перчатках. Она смотрит на будущих селекционеров и задаёт простой вопрос:

– Кому шляпу? Возьмите.

У профессора Зои Долгановой около ста научных публикаций и трудов. Последняя статья вышла на английском языке в самом престижном для селекционера «Вавиловском журнале генетики и селекции».

– То, что меня пустили в этот журнал, – самая высокая оценка, – говорит профессор, – я горжусь, мне даже на учёном совете аплодировали.

Недавно выведен новый сорт ириса Принцесса Укока, на очереди – ещё и ещё. Жизнь в цветах продолжается.

Справка
Зоя Владимировна Долганова – специалист в области интродукции и селекции корневищных цветочных культур открытого грунта – примулы, астильбы, ириса, флокса. Работает в Федеральном государственном бюджетном научном учреждении «НИИ садоводства Сибири им. М.А. Лисавенко» в центре декоративного садоводства.