Там снимаются маски. В Алтайском крае работает филиал госфонда «Защитники Отечества»

Вот уже месяц в Алтайском крае работает филиал государственного Фонда поддержки участников СВО «Защитники Отечества». О первых шагах новой организации «Алтайской правде» рассказал его руководитель Владимир Мидонов.

А ну-ка, все вместе!

– Владимир Николаевич, с начала СВО в стране создана поистине всероссийская система поддержки наших воинов: вы не хуже меня знаете, как работают Народный фронт, группы Z, общественники. Что изменится теперь, когда есть вы?

– Люди уже знают о нас – и реклама на федеральных и краевых каналах хорошо отработала, и сарафанное радио включилось. Добровольцы, а это сейчас, по большому счету, вся Россия, вы правы, были и остаются нашими помощниками. Возлагаем надежды на сотрудничество с такими сообществами, с краевым комитетом семей воинов Отечества. С его лидером Нинель Викторовной Прозоровой, к примеру, мы наметили план совместных действий, она вошла в состав краевой межведомственной комиссии. Спасибо всем этим прекрасным людям, они помогают своим сыновьям, мужьям, братьям – и нам тоже. Ведь у нас более широкая задача – комплексная поддержка участников СВО и их семей.

– Конкретизируйте, пожалуйста.

– Сейчас формируем базу данных, уточняем круг проблем, отстраиваем координацию, заключаем соглашения о партнерстве с профильными ведомствами, которые могут содействовать в решении проблем участников СВО и их семей. В этот круг входят представители образования, социального фонда, военной прокуратуры, военкоматов,  адвокатской и нотариальной палат, МСЭ, службы занятости, уполномоченного по правам человека и так далее. Состав специалистов – оптимальный для решения в «одно окно» возникающих вопросов. Гибкая структура, ориентированная на каждую конкретную ситуацию.

– Вы тоже, насколько я знаю, подключились к сборам гуманитарной помощи для ребят – участников СВО. На что ориентируетесь?

– На заявки командиров, прежде всего, на объективные, подчеркиваю, просьбы парней. Когда солдат звонит маме и рассказывает, что бойцов не кормят – ну… история двоякая и очень щепетильная. Вы же понимаете, сейчас не первый месяц СВО, когда и впрямь были проблемы с обеспечением. Поставки давно отлажены, а то, что народ помогает – так это же прекрасно, так всегда в России было. Если офицеры подразделений подтверждают, что чего-то и впрямь не хватает – не вопрос, собираем необходимый груз. Корректируем свои действия с правительством региона, общественными формированиями, краевым Союзом промышленников.

И «высокая медицина» – тоже

– Чем вы занимались до того, как возглавили новую структуру?

– Я – участник локальной войны в Афганистане, работал в краевом Союзе ветеранов боевых действий, занимался строительством жилья для них,  трудился в страховой компании, прежде чем прийти сюда.

– Тогда вопрос по теме «медицинское страхование». Знаю реальные истории, когда участникам СВО отказывают в медпомощи гражданские больницы, как не застрахованным в системе ОМС. Откуда путаница?

– На самом деле, все просто. Пока человек приписан к войсковой части, он лечится в медорганизациях Министерства обороны. Как только утрачивает статус военнослужащего, переходит в систему обязательного медицинского страхования. Буквально сегодня мы занимались подобной проблемой. К нам обратился парень, прибывший в отпуск по ранению. Мы закрепили за ним социального координатора, в дальнейшем все вопросы они будут решать вместе. В крае наших координаторов пока чуть более сорока, но в идеале они должны работать в каждом районе.

– Подобную модель уже выстроили в Министерстве соцзащиты региона. В сельских муниципалитетах такими координаторами стали специалисты территориальных комплексных центров обслуживания населения. Может ли вам помочь эта отлаженная система?

– Она и помогает, жизнь так складывается, что с Министерством соцзащиты у нас очень тесные связи. Это бесценный опыт, который позволяет решать многие вопросы на местах, в сельсоветах. Вскопать огород, спилить дерево или с другой тяжелой работой подсобить семьям участников СВО – это вполне по силам сельсоветам, волонтерам-старшеклассникам.

– Существует ли некий лимит помощи одному человеку, нуждающемуся, скажем, в дорогостоящей операции, высокотехнологичном лечении?

– За месяц работы мы с таким не сталкивались пока. Всю «высокую медицину», о которой вы говорите, в рамках контрактов военнослужащим предоставляет Минобороны, включая и установку новейших биопротезов. Но в принципе инструменты для разрешения даже самых уникальных ситуаций есть. Например, сотрудничество с благотворительными организациями, которые занимаются сбором целевых средств.

Достойное, человеческое

– Сколько обращений вы отработали за месяц?

– Более двухсот. Но вопросов намного больше, поскольку, как правило, один человек приходит с несколькими. Основные позиции повторяются в той или иной форме запроса: прохождение военно-врачебной комиссии и оформление статуса инвалида военных действий; назначение мер социальной поддержки; денежные выплаты участникам СВО; юридическая и психологическая помощь; лечение, реабилитация, протезирование; получение льгот для детей, поступающих в вузы. Наша задача – помочь ребятам, приехавшим с фронта с оголенными нервами, быстрее социализироваться, отдохнуть, набраться сил. А дальше – вернуться за «ленточку» или остаться в мирной жизни. Каждому свое.

– История «пятисотых»? Она была и в периоды прежних военных конфликтов, ресурс человека ведь не бесконечен.

– Человек может держаться столько, сколько нужно. Особенно сибиряки, закаленные суровыми условиями жизни. Вспомним, кто Москву в 1941-м спас. А моменты слабости бывают у каждого, знаю это еще по службе в Афганистане. Некоторые выходили из строя еще в учебке, перед отправкой в зону боевых действий. Говорили честно: «Я боюсь». Знаете, произнести такие слова перед полком – это ведь мужество надо иметь. Но в итоге-то все равно ехали. Вы смотрели фильм «9-я рота»? Консультантами на съемках были мои сослуживцы по 345-му гвардейскому отдельному парашютно-десантному полку. Эти колебания там хорошо показаны. Мы сегодня общаемся с ребятами, которые приехали домой в отпуск по ранению, но снова собираются в зону СВО. Не могут бросить своих, «запятисотиться», как принято говорить у военных. Есть у нас один товарищ, у него пальцы ампутированы, и он говорит: «Мы начали вместе, и вместе дойдем до победы. А то, что пальцев нет, – так с этим и жить можно, и воевать». Для меня было приятной неожиданностью, что многие из тех, кто не служил срочную по состоянию здоровья, на СВО ушли добровольцами и проявляют сейчас образцы мужества и героизма. Понимаете, там снимаются все маски. И остается вот это начало, достойное, человеческое, мужское.

В фонде за месяц обработали более двухсот обращений