Закон не писан?

Суть события такова: вечером 16 октября 2010 года в километре от села Мыюта (Республика Алтай) ехавший в сторону Алтайского края бензовоз «Скания» насмерть сбил человека и – уехал. И вот прошел уже год – а никто за погибшего на дороге человека не наказан. Даже больше – уголовное дело закрывали несколько раз «за отсутствием состава преступления». К нам, жителям края, эта история имеет отношение уже потому, что угробивший человека водитель – наш земляк, ездит он и по дорогам края…

1.

43-летний Аркадий Астафеев, фермер, участник войны в Афганистане, награжденный медалью «За боевые заслуги», отец двоих дочерей, утром 16 октября в Шебалино копал с родственниками картошку, а потом поехал в Мыюту, где у него хозяйство. На следующий день с утра к нему должны были приехать строители, приглашенные для каких-то работ.

В этот же вечер из Онгудая домой ехал на бензовозе «Скания» Александр Жосан, 37-летний житель Бийска, работник небольшой автозаправочной компании. Примерно в 19.30 на расстоянии одного-полутора километров от Мыюты Астафеев попал под колеса «Скании». Фермера грузовик распахал так, что кровь, куски черепа и вещи - по всей дороге. Жосан, не останавливаясь - об этом есть показания свидетелей, - поехал дальше. Объявили план «Перехват». Жосана остановили уже в Алтайском районе Алтайского края ночью. Он поначалу говорил, что ни в какие происшествия не попадал, но после того, как сотрудники ДПС, осмотрев его машину, увидели погнутый регистрационный номер, разбитый фонарь габарита, а на бампере - кровь и мозги, после того, как медосвидетельствование выявило у него в крови 0030 (именно так – без запятых) промилле алкоголя, он утром 17 октября написал явку с повинной, указав в ней, что непосредственно перед ДТП его якобы ослепила светом фар встречная машина и что, посмотрев после этого на дорогу, он увидел сидящего на ней мужчину. Но сделать уже ничего не успел: «Тормозить было поздно, и я сбил этого мужчину».

За оставление места ДТП шебалинский мировой судья упек Жосана за решетку на двое (!) суток по Кодексу административных правонарушений РФ. А отбыв этот срок, Жосан вышел из кутузки, сел за руль дожидавшейся его «Скании» и поехал. При этом правоохранители Республики Алтай еще и поясняют, что «административный арест является более жестким наказанием, чем лишение права управления транспортным средством» (ответ Верховного суда РА Жанне Астафеевой от 14 марта 2011 года).

По поводу погибшего под колесами «Скании» человека несколько раз возбуждалось уголовное дело и несколько раз прекращалось. Причина – в действиях Александра Жосана нет состава преступления. При этом дело упорно возбуждают по части 3 статьи 264 «Нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека». Хотя при наличии алкоголя в крови водителя надо бы, казалось, квалифицировать дело по части 4, предусматривающей ужесточение наказания, если преступление совершено в состоянии опьянения. Но промилле, бывшие в крови Жосана, удивительным образом из дела испарились…

2.

При детальном ознакомлении с годичной историей этого дела как-то даже теряешься. Думаешь – разве так можно? Оказывается, можно. Вот, например, пишет Жосан в явке с повинной, что при выезде из Мыюты ему, мол, помигал водитель встречной машины, предупреждая о гаишниках, чем и ослепил. Казалось бы, истребовать из местной ГИБДД схему расстановки постов на вечер 16 октября, чтобы выяснить, был ли за Мыютой пост, имелся ли у водителей встречных машин повод мигать Жосану или нет. На случай, если кто приехал к Мыюте по своей инициативе (и так бывает), можно было опросить водителей. Следом за Жосаном ехал «КамАЗ» (его водитель Берсенев и пассажир Пермяков остались на месте ДТП) и автобус «ПАЗ», водитель которого после совещания с Берсеневым и Пермяковым поехал в Чергу сообщить о происшедшем (на этом месте мобильники не работают). Если бы дэпээсники и правда стояли в 100-200 метрах от этого места, то водитель автобуса остановился бы возле них, ведь так? Но история с постом не заинтересовала следователей.

Не менее важно высчитать уровень алкоголя в крови Александра Жосана на момент ДТП. В 7.07 утра 17 октября, то есть почти через 12 часов после ДТП, у него в крови имелось 0030 (именно так, без запятой, так что не понять, про десятые или сотые доли идет речь) промилле. В 7.23 – уже 0020 (две сотых или две десятых?). По темпам убытия алкоголя из крови, полагаю, можно высчитать, сколько его «выветрилось» из крови Жосана за 12 часов. Если считать, что это были сотые доли, то он все равно не был в момент ДТП трезв – а в России, напомню, за рулем нельзя даже бутылку пива выпить. Но если это были десятые доли промилле, то в роковой момент у Жосана в крови было чуть ли не четыре промилле, что является тяжелой степенью опьянения. Может, именно поэтому Жосан поздно заметил Астафеева, а вовсе не потому, что кто-то его «ослепил»?

Но и алкоголь в крови Жосана совершенно не интересовал полицию Республики Алтай, до такой степени не интересовал, что в постановлении о прекращении уголовного дела наличие алкоголя в крови Жосана не упоминается вовсе. Зато описывается, что в крови у Астафеева обнаружено 3,4 промилле алкоголя, что соответствует тяжелой степени опьянения.

Вообще, данное постановление читать – это как музыку слушать: какие здесь полутона, какие повороты темы! Вот автор этого удивительного документа пишет, что общая видимость в месте ДТП составляет 61,4 метра, а препятствие в виде сидящего человека было бы видно с расстояния 39,4-46 метров. Далее: «Согласно заключению автомеханической экспертизы максимально допустимая скорость автомобиля «Скания Р114» при общей видимости в направлении движения 61,4 метра составляет около 79 км/ч».

Жосан в своей явке с повинной пишет, что скорость его была 60-70 км/ч. Но тогда он увидел бы Астафеева издалека и успел бы затормозить – а он не успел. Значит, одно из двух: либо сам Жосан не видел ничего от булькающего в голове алкоголя, либо, если он был трезв, скорость «Скании» была намного больше 79 километров в час. Возможен и третий вариант: Жосан и был выпивши, и гнал за 100 км/ч.

О том, что скорость «Скании» была далека от предписанной правилами, говорят показания свидетелей. Жосан обогнал в Мыюте или сразу за ней «КамАЗ», пассажир которого, Виктор Пермяков, рассказал следователю, как «увидел, что нас обгоняет автомобиль-бензовоз с ярко-красной кабиной и оранжевой цистерной. Берсенев (водитель. – Прим. «АП») сказал: «Смотри, как иномарки обгоняют». Автомобиль был иностранного производства, «Скания» или «Мерседес», и ехал на большой скорости – не менее 100 км/час».

Однако следствие не стало изучать вопрос скорости «Скании», как не стало изучать и другие важные для исхода дела факты. Следователь Адеев просто написал: «Водитель автомобиля «Скания» не располагал технической возможностью предотвратить наезд путем торможения». И точка.

Что и говорить, статья 264 УК РФ «Нарушение ПДД» – одна из тех, где возможно все. В Комментариях к УК РФ по поводу этой статьи сказано: «Если водитель даже и обнаружил опасность, но по объективным причинам, вопреки предпринятым усилиям, не мог в ограниченное время ее предотвратить, состав преступления в его действиях (бездействии) отсутствует». И еще: «В автотранспортных преступлениях нередко кроме вины водителя имеет место и вина потерпевшего (переход улицы в неположенном месте, неожиданное появление перед транспортным средством и т. п.)». Ну да, и правда пешеходы в России часто такие, что не знаешь, откуда выскочит и с какой скоростью побежит. Однако согласно картине данного ДТП Астафеев ниоткуда не выскакивал и никуда не бежал – он, как утверждается, сидел (то ли у дороги, то ли прямо на дороге) и в любом случае был хорошо виден издалека. Так что в данном, конкретном случае конкретно к Александру Жосану относится все остальное, сказанное в Комментарии к 264 статье: «Необходимо учитывать, что такое поведение потерпевшего не исключает ответственности водителя, если в действиях или бездействии последнего есть все признаки состава преступления, а именно: были нарушены правила дорожного движения, имелась причинная связь между нарушением и наступившими последствиями; он нарушил правила умышленно или по неосторожности, мог и должен был предвидеть наступление указанных последствий и их предотвратить».

Если человек перед поездкой выпил, а потом гнал по оживленной трассе, будто участник «Формулы-1», - это ли не умышленное нарушение правил? Уж, кажется, «причинная связь» между нарушением и наступившими последствиями налицо. Однако получается – кому как.

3.

Как и во всех других историях, хочется не крови – хочется справедливости. Александр Жосан, как говорила нам Жанна Астафеева, позвонил ей раз – предложил денег. При этом даже прощения не попросил. Жанна от денег отказалась.

Главный урок этой истории простой: если закона нет для одних, то очень скоро его не будет ни для кого. Вообще ни для кого. Это в других странах все равны перед законом, а у нас, получается, – перед беззаконием? И ведь вроде не начальство с мигалкой возил Жосан – в чем же причина такой снисходительности закона? По этому поводу есть много версий. Одна из них состоит в том, что автомобиль «Скания» записан на юридическое лицо, так что Астафеевы в случае признания вины Жосана в ДТП могли бы потребовать солидную компенсацию, которую хозяевам фирмы платить не хочется.

Формально вся эта обескураживающая история нас вроде бы и не касается – она произошла на земле другого региона и расследовали ее сотрудники не краевой ГИБДД. Но, повторюсь, мало ли куда пошлют бийчанина Александра Жосана в следующий раз и мало ли кто из нас попадется ему на пути? День за днем гоняет он на своем бензовозе по дорогам края, уверенный, что в случае чего ему ничего не будет. Ну разве что еще двое суток административного ареста…