В Советском районе почтили память писателя Эдуарда Прутковского

25 мая 2023 года писателю Эдуарду Прутковскому из Советского района исполнилось бы 75 лет.

В двух районах

В райцентре Советское на прошлой неделе состоялся творческий вечер памяти нашего земляка, члена Союза писателей России офицера МВД Эдуарда Прутковского.

В школьном зале ребята из 9-го класса «Б» подготовили выставку книг и документов юбиляра и вместе с педагогом Татьяной Лутовиновой рассказали о жизни и творчестве Эдуарда Эдуардовича. Воспоминания его коллег, друзей, знакомых, наверное, мало кого оставили равнодушными. Почетным гостем вечера стал сын писателя, Владимир Прутковский.

Эдуард Прутковский ушел из жизни в 2006 году. 25 мая ему исполнилось бы 75 лет. Похоронили писателя в селе Советском, где он жил и работал больше 15 лет. Но хорошо помнят его и жители Солтона, где он начинал работать начальником районной милиции.

«Такого больше не было»

Рассказывает Елена Филиппова, которая с 1970-х трудилась в Солтонской центральной районной больнице.

– Эдуарду Эдуардовичу уже 75 лет? Как быстро время летит! Он, оказывается, почти ровесник мне, – удивляется Елена, живущая сейчас в Барнауле.

Елена Иосифовна познакомилась с начальником милиции в конце 80-х годов.

– Раньше с милицией в селах куда меньше дел имели. Да и милиционеров было поменьше, чем сейчас полицейских. Поэтому причин набиваться сразу в знакомые к Прутковскому у меня не было. Я делала ему электрокардиограмму, когда в больницу привезли его на скорой с болями в сердце, – вспоминает пенсионерка Филиппова. – После того как трагически погибла в Бийске его дочь Екатерина, наблюдали за здоровьем Эдуарда Эдуардовича постоянно. Оказалось, что у него был инфаркт. А с таким диагнозом ЭКГ требовалось делать два раза в сутки. Поэтому разговорились постепенно. Тогда уже, на пороге 90-х годов, начинался разгул бандитизма, а при его должности он, конечно, многое знал и видел. А сказать о таком наболевшем смог, наверное, в своих книгах. Однажды принес мне и альманах «Алтай» со своими повестями о расследованиях милиции.

Елена Филиппова еще до чтения публикаций (где была и биографическая справка об авторе) обратила внимание, что по говору было слышно, что Эдуард Прутковский – не коренной сибиряк.

– Какие-то буквы он чуть иначе произносил. Я сама уроженка донбасской Горловки. Поэтому и заметила такую разницу. Он еще шутил при встречах на улице или в гастрономе: «О, моя почти землячка идет!» Хотя расстояние от Минской области до Донбасса – это как, например, от Поволжья до Сургута. Но потом я узнала, что он работал шахтером на моей малой родине… А еще он запомнился не только мне, но и другим солтонцам как очень добросовестный и строгий человек, которого все уважали. Был сам по себе большой ростом, медлительный немного, как медведь. И такого начальника милиции у нас, наверное, больше и не было. Подчиненных не то чтобы как-то сильно гонял, но часто напутствовал их просто вести себя как положено, без матов. Да и своим поведением в быту чтобы показывали землякам, что они офицеры, которые не должны позорить звание работника милиции пьянками или чем-то еще, – подчеркнула бывшая медсестра.

Елена Иосифовна считает, что особенно смерть дочери сильно подкосила здоровье Эдуарда Прутковского.

– Большая глыба мрамора на могиле Катерины на сельском кладбище в Солтоне. Она была очень похожа на отца, с рыжими волосами, про которые думали, что крашеные. Он такой же, наверное, был в молодости. И одно время дружила Катя с моей старшей дочерью, хотя Людмила младше ее по возрасту на два года… Могли бы в Солтонском районе о Прутковском тоже чаще вспоминать, как это делают в Советском. Разве много у нас жило других каких-то писателей? – посетовала пенсионерка.

Был литературный конкурс

Бывшие коллеги не забыли подполковника Прутковского. Писатель и краевед Алексей Кобелев, который в краевом управлении внутренних дел раньше работал в кадровой службе, напомнил, что до самой пандемии проводили «именной» литературный конкурс.

– Это все делал наш совет ветеранов. Собирались, когда было 70-летие Эдуарда Эдуардовича, поехать в Советское, чтобы там объявить итоги конкурса, особо отметить эту дату. Но что-то сразу не сложилось, а потом еще и пандемия перешла дорогу, все сорвалось, – сожалеет Алексей Иванович.

Кобелев впервые встретился с Прутковским все-таки не по службе, а в писательском кругу.

– Познакомились мы с Эдуардом у поэта Игоря Пантюхова, – уточнил ветеран МВД. – Я раньше, конечно, про него слышал, но не как про творческого человека, а как про милицейского начальника. Пантюхов был в начале 1990-х годов редактором альманаха «Алтай». В 1993 году у Прутковского там опубликовали повесть «Ночная гостья». В том же году эта и еще две повести вышли в «Сборнике произведений молодых писателей Алтая». Автору было тогда уже 45 лет! Такие уж были критерии для молодых писателей. Членом Союза писателей он стал в 1995 году. Знаю, что однажды провели с ним уже встречу как с писателем и наши коллеги в большом зале ГУВД, собрав личный состав, как сейчас сказали бы, на презентацию книги… Наверное, не только из-за состояния здоровья, но также из-за серьезного занятия творчеством он и оставил службу в милиции (ее еще не переименовали в те годы в полицию).

Весняк

Мой коллега Константин Сомов познакомился с Прутковским тоже в начале девяностых.

– Первое мое впечатление от него было, что это настоящий весняк (житель веси, то есть села в белорусском и польском языках): степенный, рассудительный, спокойный, немного даже вальяжный, – перечисляет Константин. – Разумеется, про такого часто говорят, что «с хитрецой». Благодаря характеру и большому опыту работы с самыми разными людьми такие профессионалы становятся знатоками человеческих душ. При семейной трагедии (о которой я тогда не знал) у Прутковского сохранилось особое чувство юмора, не напористое, как у других. Он был хороший рассказчик. Я приезжал к нему не раз в Советское, ездили с ним однажды на озеро Ая, а он приезжал в Яровое, где я тогда жил.

У Сомова и Прутковского общим наставником в литературной учебе был писатель Виктор Попов. Вместе их повести попали три десятилетия назад и в один и тот же сборник молодых писателей. Но если Сомов в 1975 году учился еще в школе, то Прутковский был участковым милиционером, уже два года как жил на Алтае.

– Эту разницу в возрасте мы оба не замечали тогда, – удивляется Сомов. – Были просто товарищеские отношения, несмотря на разный жизненный опыт…

Интересную характеристику дал Прутковскому Виктор Попов в уже упомянутом сборнике 1993 года. Стоит привести ее целиком: «Кажется, кто-кто, а начальник райотдела милиции подполковник Эдуард Прутковский располагает такими уголовными материалами, что одно их доподлинное изложение соберет массовую аудиторию. И появится вокруг писателя ореол, который в свое время сопутствовал вхождению в литературу Льва Шейнина, Анатолия Безуглова, Леонида Словина и иных представителей юридической когорты. Но не голая уголовщина интересует Прутковского, а причины, ее порождающие. Если у представителей популярного приключенческого жанра добро непременно торжествует, а зло наказывается, у Прутковского жизнь остается жизнью. А в ней, как мы знаем, справедливость торжествует не всегда».

В дальнейшем Эдуард Прутковский, показывая ежедневную работу милиции в глубинке от повести к повести, стал все больше задаваться «проклятыми вопросами». Эти публицистические отступления и раздражали некоторых критиков, спешивших обвинить автора в «расхожей политической риторике». А ведь просто на грани прошлого и нынешнего веков писателю все-таки не святыми, а лихими запомнились 1990-е годы. «Время, именуемое демократией, перестройкой, реформами, было не чем иным, как криминальной революцией. Разрушалась идеология, промышленность, сельское хозяйство, культура, армия, добрые бескорыстные отношения между людьми». И можно ли писателя и сейчас упрекать за такие строки?