Серьёзные намерения

На прошлой неделе в рамках парада премьер в театре драмы сыграли последнюю постановку этого сезона – лирическую комедию «Два старых краба с нежным панцирем» по пьесе американского сценариста и драматурга Ричарда Баэра «Смешанные чувства».

Кажется, эту небольшую, очень простую и весьма расчетливо сделанную «коммерческую» пьесу на четверых актеров (а центральных героев и вовсе двое) можно сыграть множеством разных способов. Режиссер Александр Зыков выбрал мягкую сентиментальную интонацию, которая оказалась очень к лицу этому материалу. Действие почти постоянно сопровождает чуть печальная музыка, как бы пронизанная сожалениями о былом, а забавное тут прочно связано с грустным и даже трагическим, но никогда не перестает быть забавным.

Логика безупречна

Вообще, главное в истории нелепого сватовства пожилого вдовца к своей старинной подруге – это не «что», а «как», поскольку никаких лихих сюжетных поворотов здесь нет и не может быть, а финал не просто предсказуем, а совершенно очевиден с первого же появления актеров на сцене. Заставить зрителей следить за этой историей может только тонкая и точная актерская игра и изначально верный тон. Впрочем, они важны еще и потому, что автор пьесы, прямо скажем, не чурается пошлости, даже вульгарности, которых как-то не ждешь от истории о робком зарождении поздней любви.

65-летний вдовец Герман Льюис (артист Александр Хряков) приходит в гости к старинной подруге Кристине Мильман (Галина Зорина), тоже вдове, когда она уже заканчивает паковать вещи. Потеряв любимого мужа ровно год назад, она решила уехать из Нью-Йорка, в котором ее больше ничто не держит, во Флориду. Именно этот крайне удачный момент, когда вещи уже сложены по коробкам, билеты на самолет куплены, а колоритные рабочие Ральф и Чак (Сергей Стасюк и Вадим Заика) выносят из квартиры мебель, Герман и выбрал, чтобы сделать Кристине предложение руки и сердца. И какое!

Он тщательно обдумывал его несколько месяцев, убедился, что его логика безупречна, и выписал на листок четыре главные причины, по которым им стоит пожениться. «Пункт первый, экономический фактор. Вдвоем жизнь обходится дешевле. Если ты переедешь ко мне, я не буду брать с тебя квартплату. Кроме того, у нас будет один счет за телефон, газ и электричество». И так далее с упоминанием зубной пасты и кукурузных хлопьев и указанием того факта, что они знакомы уже тридцать лет, а значит, им «не нужны месяцы и годы, чтобы притереться», вплоть до пункта четвертого под названием «Физический фактор», вызвавшего веселое оживление среди молодой публики.

Не подозревавшая о столь серьезных намерениях давнего приятеля Кристина замечает, что первым пунктом обычно идет любовь. И дальше в течение примерно двух часов с антрактом эта парочка будет то и дело вспоминать прошлое и умерших горячо любимых супругов, грустить об отчуждении в отношениях со взрослыми детьми и внуками, строить планы (она – скромные, он – самые грандиозные), ссориться и смущать друг друга разговорами об интимной жизни.

С глазами на затылке

Надо заметить, что роль Германа Льюиса – разменявшего седьмой десяток состоятельного американского еврея-ковровщика, зануды, скупердяя и брюзги – Александру Хрякову дана сильно «на вырост» в буквальном смысле. Так что на помощь ему приходят пышный седой парик марк-твеновского или эйнштейновского вида и кустистые седые брови. Причем по первым опубликованным фотографиям со спектакля казалось, что это может просто погубить образ, но артист ухитряется как-то оживить всю эту волосатую бутафорию и размыть возрастные рамки осанкой, скрипучим голосом и тем вечно ворчливым тоном, которым он повторяет обращенные к нему же вопросы. Его герой одновременно нахален и неловок, даже жалок – как в первой сцене, когда он, придя в огромную опустевшую квартиру Кристины с зимней улицы, долго мнется, не зная, куда пристроить галоши и пальто.

В противовес ему Кристина Мильман, персонаж Галины Зориной (тоже слишком моложавой для своей героини), держится с подчеркнутым достоинством и прохладной вежливостью, на худой конец – с насмешливостью, за которой, впрочем, не трудно угадать тоску. Тонкость постановки Александра Зыкова (в отличие от собственно пьесы Баэра) в том, что именно в моменты ссор, обид и взаимных упреков становится по-настоящему очевидно, насколько эти двое стали дороги друг другу за тридцать лет дружбы семьями: «Два старых краба с нежным панцирем. Мы живем с глазами на затылке, словно будущего нет и быть не может. Мы так до конца и не осознали: они умерли, твой муж и моя жена. Кристина, если постоянно себе говорить, что, потеряв их, мы потеряли всё, то надо ложиться и умирать», – выпаливает Герман.

Утраты и сожаления здесь важный мотив, причем звучит он не только в диалогах американского драматурга (все же здорово разбавленных юмором), но и в сценографии, за которую также ответственен режиссер-постановщик. А на сцене мы видим огромную и потому особенно пустую бывшую гостиную с черными дверными проемами. На стенах, оклеенных перламутровыми обоями в классическую деликатную полоску, – пыльные контуры уже убранных шкафов, комодов, картин и фотографий, составлявших тоже своего рода декорации прежней, уже рухнувшей жизни. Коробки с вещами и остов большого стола постепенно выносят за пределы сцены Чак и Ральф, которых Герману все никак не удается уговорить саботировать погрузку. Последней снимают и уносят огромную люстру – но ровно в этот момент главные герои, отгрустив, решат соединить свои судьбы.

Фото А. ЛУКОВСКОГО.

СПРАВКА
Американский сценарист и драматург Ричард Баэр (1928 – 2008) до середины 90-х был известен как автор популярных телесериалов. Театральный успех ему принесла пьеса «Смешанные чувства». Кроме США, она также шла в Канаде, Австрии, Германии, Бельгии и Австралии. В России одной из самых известных постановок стали «Смешанные чувства» Театра Антона Чехова (2003 год), главные роли тогда сыграли Инна Чурикова и Геннадий Хазанов.