Пред горькой памятью людской…

С войной у директора Топчихинского краеведческого музея Сергея Поздина особые отношения. Осенью 42-го под Сталинградом погиб его дед, политрук роты 258-й стрелковой дивизии Дмитрий Семенченко, и всю свою жизнь Сергей Витальевич посвятил поисковой работе.

Имя твоё

В память о политруке Семенченко на Мамаевом кургане растет именной тополь. Но мысль о том, что тысячи имен героев остаются безвестными, не давала Поздину спать спокойно. Так возникла идея провести в Топчихинском районе в канун празднования 70-летия Победы акцию, которая, наверное, могла состояться только в России. «Агитбригада», как ее называют местные жители, до 9 мая побывает во всех 18 сельсоветах, в каждом из которых есть свои герои, пропавшие без вести или оставшиеся без заслуженных наград. Такие визиты в солдатские семьи превращаются в вечера памяти с вручением наградных листов первыми лицами района, авторской программой режиссера Дома культуры Натальи Говоровой (внучки погибшего солдата Ивана Говорова из Зимино), вокальными номерами, передвижной выставкой касок, штыков, гильз – тех, что нашли местные поисковики во время «Вахты памяти-2005» на местах боев за Сталинград (отряд захоронил тогда останки 7 солдат).

Найти, поднять сотни документов и удостовериться – такое не осилить в канун пусть даже очень славной даты. Но великий энтузиаст и патриот Сергей Поздин не занимается поисковой работой – он ею живет.

В России остаются тысячи безымянных могил. Сергей Поздин, уроженец Калача-на-Дону, до переезда на Алтай живший под Волгоградом, до сих пор помнит слово в слово рассказ бабушки своей жены.

Битва за Сталинград завершилась 2 февраля 1943 года. После нее на полях остались страшные многослойные «пироги» из снега, земли и мертвых тел. Весна на юге России – ранняя, а в тот год была жаркой и молниеносной. Чтобы успеть похоронить огромное количество убитых, похоронными командами выходили целые села. Пока можно было, делали отдельные могилы для русских, немцев, итальянцев, доставали из одежды документы. В марте уже работали в масках, крюками стаскивая в окопы разлагающиеся трупы. Затем и трактора в ход пошли, просто сваливая останки в огромные рвы. Это не было цинизмом. Это был шанс спасти живых от эпидемии.

Так остались безвестно канувшими тысячи солдат. Но даже если местные сельсоветы заносили имя в списки и на пилоны братских могил, штабисты в лучшем случае успевали исключить погибшего из списков пропавших без вести. Сегодня много говорят о том, что государство экономило на них. Семье, получившей похоронку, назначалась пенсия по потере кормильца. Статус «пропал без вести» такого права не давал. Но Сергей Витальевич думает, что все гораздо прозаичнее: «Война шла, ни о каком отлаженном документообороте в боевых частях и речи быть не могло».

Сейчас, когда обнародована единая электронная база данных Министерства обороны, можно сравнить списки покоящихся в братских могилах на местах боев с фамилиями, занесенными в «Книгу памяти». Не нужно для этого, как раньше, ехать в Подольск, где расположен архив военного ведомства. Так частенько и выясняется, что человек, который значился без вести пропавшим, на самом деле похоронен под Волгоградом.

«Умер», но вернулся

До 1991 года сбор архивных данных затруднял «железный занавес». Власти СССР не допускали немцев к документам, касающимся пленных фашистов и их захоронений на территории нашей страны. Германия, хранившая картотеку узников фашистских концлагерей, платила нам тем же. Когда занавес упал, наладился и обмен информацией между государствами.

– Я как раз был в командировке в Подольске, когда в 90-м туда привезли ящики с документами. Их было так много, что расшифровка и перевод с немецкого языка потребовали 10 лет кропотливой работы, – вспоминает Сергей Поздин. – К двухтысячным мы получили доступ к этому архиву, и выяснилось, что многие из тех, кто вошел в краевую «Книгу памяти» как без вести пропавшие, на самом деле погибли в концлагерях, Освенциме или Дахау. Теперь мы во многих случаях можем установить, погиб ли человек в бою, был ли награжден.

В каждом сельсовете Топчихинского района есть такие белые пятна. На сегодня по электронным базам найдены уже более 20 воинов, ранее считавшихся пропавшими без вести. А по многим из топчихинцев, что значатся в 6 томе краевой «Книги памяти» как без вести пропавшие, Сергей находил и места захоронения, и наградные документы. Иногда, правда, случаются исторические путаницы, как в семье Ольги Керносенко. Поздин рассказал ей, что нашел ее без вести пропавшего деда, а та недоуменно отметила: «А мы его и не теряли, он был в концлагере, вернулся домой и ушел из жизни уже после войны». Ошибка произошла, потому то в карточке узника концлагеря было написано «умер».

Поскрёбыш

В Белояровке на улице Молодежной живет 76-летний Геннадий Волчков. Сергей Поздин привез ему хорошую весть. Нашлись следы старшего брата Геннадия Ивановича, Степана, считавшегося ранее пропавшим без вести. Сергей Витальевич выяснил, что солдат погиб в Орловской области и здесь же, на хуторе Веселом, похоронен в братской могиле (в ней покоятся еще 158 бойцов, из которых известны имена лишь 11).

Пожилой Геннадий Иванович, самый младший из семи братьев и сестер, поскребыш, зовет жену внезапно осипшим голосом: «Иринка, иди сюда, брат Степан нашелся!» И не садится даже – оседает на стул. Потрясенно вчитывается в строчки наградного листа, рассматривает привезенное Сергеем фото мемориала в Орловской области:

– Я в 1939 году родился, а брат Степан на финской уже вовсю воевал, оттуда сразу на Великую Отечественную ушел, я его даже не видел. Мы извещение получили о том, что он пропал без вести. Родители долго горевали, но никуда запросов не отправляли – неграмотные были. Я, как вырос, искал Степана, да где там! Мужчин нашего рода война выкосила. А фамилия брата есть на местном мемориале, вот туда я и хожу к нему. Потому что больше ничего нет, даже фото. Отец наш век свой с братом Николаем в Барнауле доживал, но никого из того поколения семьи уже нет в живых. Я один остался.

Сергей Поздин отыскал следы 4 парней, что ушли на фронт из Белояровки.

Нашел места захоронения 9 солдат, призванных из Чистюньки, 4 – из Покровки. Один из них – разведчик Федор Девченко, представленный к званию Героя Советского Союза за форсирование Днепра. Правда, получил Федор Иосифович вместо Звезды Героя орден Красной Звезды, а спустя пару дней после награждения пропал без вести. Его родные ничего этого не знали, пока 27 марта им не вручили наградной лист. Известной стала судьба 6 погибших солдат, призванных из Зимино, и среди них – председателя местного колхоза Ивана Михайловича Говорова, погибшего в Курско-Орловской битве.

Понятно, что нынешние подростки уже не столь остро, как их бабушки и дедушки, воспринимают войну и фильмы о ней предпочитают смотреть в «облегченном» варианте. Да и имена абсолютно всех наших земляков, не вернувшихся с войны, установить невозможно. Но срок давности по ее преступлениям не закончится, пока на Землю посылаются такие дотошные исследователи, как Сергей Поздин, внук солдата, погибшего под Сталинградом.