Как прошел дебют в качестве режиссера заслуженной артистки России Виктории Гальцевой

На прошлой неделе прима Алтайского музыкального театра, заслуженная артистка России Виктория Гальцева дебютировала в качестве режиссера.

В Белом зале ГМИЛИКА она представила моноспектакль «Крестоходные истории. Невыдуманные рассказы, услышанные и записанные во время Коробейниковского крестного хода». Эта тема могла бы удивить тех, кто знаком с актрисой лишь по ее ролям в музыкальном театре. На самом деле, Виктория давно воцерковлена, но, как призналась она корреспондентам «АП» сразу после премьеры, до последнего момента сомневалась в идее такого спектакля.

«Не была готова»

Импровизированная сцена и экран, на котором сменяют друг друга кадры крестного хода. Этим летом паломники прошли свои 250 километров от Барнаула до Коробейниково уже в 25-й раз. Виктория преодолела этот путь с младшими детьми: уставала, как все, ночевала в палатке, молилась, неожиданно обретая силы на очередной отрезок пути. А еще встречала тех, о ком сегодня не может не говорить. И в этом рассказе соседствуют безыскусные признания о тяготах столь долгого пешего путешествия и откровения о том, чем в крестном ходе переполнена душа.

– Когда я шла в первый раз, мне было очень интересно, зачем это людям. Почему нельзя помолиться в храме или просто приехать в Коробейниково? – рассказала нам актриса. – Сама я всегда боялась участвовать, мне казалось, что я не дойду. А потом моего мужа попросили, чтобы он был за рулем передвижного храма, и я решилась. Еще у меня была идея фикс сделать репортаж для канала «Катунь 24».

Как признается Виктория в спектакле, на камеру крестоходцы не были готовы особенно откровенничать. Но, увидев в ней обычного участника пути, потянулись со своими историями сами. «И, честно говоря, я не была готова к этим историям», – говорит актриса.

Эти рассказы Виктория зачитала с листа: у кого-то зять выпивает и гоняет домочадцев с топором. А кто-то не может понять, как жить после смерти своего ребенка. Есть исповедь пьяницы, а есть слова монахини. Признание любопытствующего мужика-предпринимателя, в пути вдруг осознавшего, что на самом деле он тут не зря, и матери закладчика, ожидающего приговора.

Как матушка стала шофёром

Особое место в ткани спектакля занимает история репрессированного и расстрелянного лет сто назад бийского священника отца Иоанна, чья вдова – матушка Елена – стала шофером и многие годы водила «полуторку» по Чуйскому тракту. Этой удивительной семейной былью поделился с Викторией в крестном ходе внук священника – водитель «газели». Годы спустя в одной из поездок к границе Монголии шофер Елена… встретила мужа, которого считала погибшим. Оказалось, в последнюю минуту расстрел ему заменили на тяжелые работы, и в момент их встречи он был погонщиком скота.

– Эти истории настолько поглотили меня, что я спать не могла, переживала, – говорит актриса. – Когда сидишь вот так, глаза в глаза, с матерью, которая потеряла дочь, это невозможно! Я болела этим. И мы с мужем стали их просто записывать.

Превратить эту пачку рассказов в спектакль Гальцеву уговорила Ольга Казаковцева – заместитель председателя Алтайского отделения Союза театральных деятелей. А помогали муж и старший сын Матвей, взявший на себя монтаж видеоряда. В день премьеры на выручку пришел еще коллега по музыкальному театру Михаил Лямин, который привез в музей головной микрофон, фонарь и побыл звукорежиссером.

– В вашем спектакле много личного, сокровенного. Вы не боялись выносить это на публику? – спрашиваем актрису.

– Нет, я спокойно этим делюсь. А вот как говорить о чужом, рассказанном мне один на один – за это я переживала. И еще не знала, как примут это люди невоцерковленные, поэтому ужасно волновалась и сегодня вообще не спала.

Кстати, спектакль Виктории завершил седьмой фестиваль самостоятельных работ актеров «Рождение замысла», который с 2016 года проводит местное отделение СТД. А после этой премьеры актриса приступила к подготовке бенефиса: 2 декабря она отметит 20-летие работы в Алтайском музыкальном театре.