Какими были редакторские жены

«Эффект бабочки» - этот научный термин знаком многим… Не в одном фильме, рассказывающем о перемещении во времени, вспоминают о сем эффекте: мол, стоит в прошлом бабочке крылышками взмахнуть, и в будущем что-то пойдет не по плану. А что случится, если во времени настоящем переписать прошлое? Вероятно, уже на нашем веку мы узрим результат этого самого переписывания… Так можно ли противостоять тем, кто поет старую песню «невиновных не сажали»? Тем, кто «сдает» героические дивизии в фашистский плен? Тем, кто утверждает, что в Сибирь в тридцатые-сороковые годы народы ехали по своей доброй воле – чуть ли не с песнями-плясками, как удалые целинники?

Отвечу - противостоять лжи можно. Ибо сила в правде. В нашем случае, в исторической. А значит - в музейных экспонатах, в сохранившихся архивных документах, еще - в научных исследованиях, которые честные, неравнодушные люди вели годами. И в памяти народной.

Подтверждением тому служат следующие истории.

***

О судьбе Семена Телишевского и Ивана Назимова, расстрелянных редакторов «Красного Алтая»-«Алтайской правды», известно давно благодаря архивным изысканиям Василия Федоровича Гришаева. Но мы как-то не задумывались о том, что что у наших коллег могли быть семьи. Хотя в одной из старых газетных публикаций Гришаева я нашла упоминание о жене Телишевского. Никого из наших современников не удивляло якобы отсутствие семей у наших героев – ведь они были молоды и архизагружены работой.

Но семьи у них, оказывается, были! И жены, и дети погибших редакторов претерпели немало горя...

Варвара

Принято считать, что Иван Назимов был редактором «АП». Но вот информация из книги приказов по редакции: 20 октября 1937-го сняли временно исполняющего должность редактора Шиманова, назначили на его место Назимова, а уже 1 ноября приступил к исполнению обязанностей первого лица «АП» Портянкин. Получается, был Назимов «врид» всего лишь 12 дней - ровно 85 лет назад… 5 ноября его уволили, 17-го арестовали, а расстреляли в июне 1938-го.

В Книге памяти Алтайского края нашлась Назимова Варвара Александровна. Вот информация о ней:

«Родилась в 1901 г., г. Тюмень; русская; домохозяйка. Проживала: г. Барнаул. Арестована 15 ноября 1937 г. Приговорена: Особое совещание при НКВД СССР 21 октября 1938 г., обв.: по ст. 58-10. Приговор: под гласный надзор по месту жительства на 2 года. Реабилитирована 14 ноября 1957 г. Алтайским крайсудом дело прекращено за отсутствием состава преступления».

Редко когда по 58-й статье встречала я такой мягкий приговор. Можно сему удивляться, но приходит в голову мысль: рандомное правосудие придумали не в КГБ 60-х…

В архивно-следственном деле Варвары Назимовой я нашла дополнительные сведения. Она, как и муж, образование имела «нисшее» - окончила бывшее двухклассное Министерства народного просвещения училище.

«Вышла взамуж» в 1926 году. Судя по всему, Назимов удочерил дочь Варвары. На момент ареста родителей детям было: 15 лет - Вахрушевой-Назимовой Татьяне Михайловне, 11 – Назимову Геннадию Ивановичу. Варвара Александровна, до того, как стать домохозяйкой, трудилась на БМК – заведующей столовой ОРСа. Была членом ВКП(б) с 1932 года, но исключили ее «в связи с этим делом».

Что Назимовой вменялось в вину? Разумеется, то что была женой своего мужа-«врага народа»: «Знала, но не сообщила». Вещественных доказательств ее вины – ну, так тогда было принято – никаких не было. Свидетелями по делу выступили Чуркина Евдокия Федоровна 33 лет и Алябьев Иван Григорьевич 28 лет. Архивный документ свидетельствует: «Виновной себя не признала, но достаточно изобличена показаниями свидетелей: Чуркиной и Алябьевой(так в оригинале)».

А вот и показания. Оставлю их без комментариев...

Алябьев:

«В беседе с женщинами говорила так, что если троцкисты не правы и хотят плохо сделать для народа, то почему за ними идут все больше и больше людей… о таком высказывании Назимовой я слышал от женщин наших жильцов, но фамилии этих женщин я теперь забыл… Больше мне о Назимовой по этому вопросу ничего не известно».

Алябьев присутствовал и при обыске Ивана Назимова, и при аресте Варвары Назимовой. В деле имеется опись изъятых и переданных на хранение домкому Алябьеву вещей. Среди коих имеются, например, «ложек - 3, вилок - 5, чайных - 4, цветов разных – 5, безгалтеров – 3, трусов дамских – 4, трусов детских – 10». А также были изъяты «отверка, фуганок, рубанков – 6, напильников – 26, сверлов – 5, молотков – 3». Объяснить солидное количество инструментов просто: редактор газеты Иван Назимов по профессии был столяром.

***

Пока следов семьи нашего врид редактора Назимова найти не удалось. Но в базе Минобороны есть такая информация:

Назимов Геннадий Иванович

Год рождения: 1926

Место рождения: Алтайский край, г. Барнаул

Дата поступления на службу: 1943

Место призыва: Барнаульский РВК, Алтайский край, Барнаульский р-н

Воинское звание: рядовой

Факт приема в комсомол Геннадия Назимова лишь в 1945-м – лишнее подтверждение тому, что он сын нашей героини.

В сентябре 1945-го он был награжден медалью «За боевые заслуги». Вот строка приказа: «рядового телефониста, за то что он в бою с японскими милитаристами за высоту Идундай в Хайларском укрепрайоне под сильным огнем противника проложил связь от командного пункта КП на передний край дважды исправлял линию связи под огнем противника».

Серафима

О Семене Рувимовиче Телишевском известно гораздо больше, чем о многих других наших коллегах: и работал он в редакции дольше многих, и дело его раскручивалось почти год. Еще и опечатки в «Красном Алтае», сделанные во время редакторства Телишевского, получили широкую известность – чего стоит одно «низменное руководство товарища Сталина».

Но о том, что у редактора была семья, известно ничего не было. В этом сыграло свою роль обычное для довоенного времени обстоятельство: в браке женщины редко меняли девичью фамилию. Вот и супруга Телишевского ее не сменила. Звали ее Серафима Моисеевна Мишилевич. Судя по всему, она была полной противоположностью Варваре Назимовой – отличалась и характером, и образованием, и общественной активностью. Слово ей самой:

«Родилась я в 1907 году, отец мой рабочий-насекальщик. В 1917 г. был избран в Луганский совет, где и работал до прихода немцев (1918 г.). В 1918 г. работал в Харьковской ЧК, член партии он с 1919 года, работает все время на партийной и хозяйственной работах. Сейчас управляющий Краснодарским Механическим заводом. Мать домохозяйка.

Я с большими перерывами (так как во время гражданской войны путешествовала с семьями коммунистов начиная с Луганска и кончая Свердловском и из Свердловска вернулась в Донбасс в 1920 г.) кончила семилетку в 1921 году. С 1924 по 1926 год работала на Эмальзаводе в Луганске, переехала в Ижевск в связи с переброской туда отца.

С 1926 по 1928 год работала на Ижевском оружейном заводе, там-же была избрана в состав пленума РК ВЛКСМ, работала в качестве зав. АПО Райкомола. Из Ижевска уехала в Смоленск (в связи с переброской мужа). В Смоленске я училась год в областном комВУЗе, откуда была послана секретарем Руднянского Райкомола. В комсомол вступила в 1925 году, в члены партии в 1928 году.

За период пребывания в комсомоле была пионервожатой, секретарем комсомольской ячейки (несколько лет), руководителем комсомольских политшкол и затем на руководящей комсомольской работе (зав. АППО и секретарем Райкомола). С комсомольской работы ушла в 1932 году по болезни (истощение организма, острое малокровие, ишиас и др.) Была членом бюро партийных ячеек (Смоленск, Ижевск), членом пленума РК ВКП(б) и членом бюро РК ВКП(б). Партийных взысканий не имела».

(Автобиография, написанная 4 мая 1936 года.)

На Алтае наша героиня работала сначала «помначальника политотдела по женработе» на МТС «Гигант» в Рубцовском районе. Муж там был редактором газеты. Потом, с весны 1935-го, трудилась инструктором горкома партии в Барнауле. Кстати, Серафима проучилась год в КИЖе – Коммунистическом институте журналистики.

***

Сыну Лене на момент ареста матери было 9 лет. Его детские вещи тоже описали – на двоих с матерью у них получилось несколько десятков пунктов. В описи учли все: от 23,5 метров мадеполама до 8 катушек ниток, от «личной библиотеки книг – 185» до «самоварной трубы – 1», от водки (0,25) до «бутылок пустых – 13».

Сына отправили в детское учреждение, матери дали 5 лет… В пятидесятые годы она обращалась в КГБ Алтайского края по поводу реабилитации. О судьбе мужа она ничего не знала и спустя почти 20 лет после его расстрела…

Если вам что-либо известно о судьбе Назимовых и Мишилевич-Телишевских, напишите, пожалуйстa!(stirskaya@mail.ru)

Стиль и орфография приведенных документов сохранены.

На фото: Серафима Мишилевич.