Где живет счастье. Многодетные Кузьмины из Алтайского края смогли вернуть детей

В декабре 2016 года многодетные Алёна и Дмитрий Кузьмины из Елбанки Усть-Пристанского района были ограничены в родительских правах, но смогли вернуть своих детей.

По маленькой?

«АП» благодарна им за то, что нашли в себе мужество рассказать свою историю, очень непростую, но счастливую. Возможно, она станет примером для людей, оказавшихся в подобной ситуации. 

Дом, в котором живет счастье, ни с каким другим не спутаешь. Словно флаги капитуляции перед осознанным и выстраданным материнством, полощется на ветру выстиранная детская одёжка, и как-то очень пасторально смотрятся на изумрудной муравке коза Машка с только что народившимся козленком Дениской. Мелкая псинка Арчи, изображая большую злобную собаку, пытается лаем прогнать незнакомцев. Встревожен кот Антошка: кто такие, зачем пожаловали?

Отца большого семейства Дмитрия дома мы не застали – он механизатор, работает в хозяйстве фермера Николая Апасова в ближнем селе Нижнеозерном, а у крестьян сейчас горячая пора.

«Я не работаю», – начала рассказ о себе и тут же расхохоталась Алена, поняв, что эта фраза точно не про неё, маму пятерых ребятишек и управительницу немалого хозяйства. Большой огород, подворье, на котором птица, поросята, козы, телята, две коровы, продуктивные настолько, что молока хватает и семье, и на сдачу. Алёна крутится как белка в колесе, но все же думает выходить на работу, когда чуть подрастет ее младшенький.

Старшей дочери Злате уже шестнадцать, вместе с двенадцатилетним братом Егором они гостят у бабушки в райцентре. Саше – шесть, и в этом году он идет в школу. Варе – четыре, она дошколенок. Пухленькому крепышу Ярославу, задремавшему на руках у мамы, всего год.

Я не знаю, как подступиться к поводу, ради которого «АП» и проделала в Елбанку неблизкий путь. Слишком уж деликатная тема, чтобы вот так, в лоб, задавать вопросы. Хозяйка дома выручила, назвав вещи своими именами.

– Да, это правда, мы пили, – честно говорит собеседница, – Начиналось всё понемногу, с «маленькой», которую пропускали после работы «с устатку», в селе это вообще нормой считается. Дальше – больше, пошло-поехало, до недельных запоев докатились. Нам-то казалось, что все не так страшно,  в любой момент можем остановиться. В конце концов Дима без работы остался, денег не было совсем, зато появилась компания, как я сейчас понимаю, не подходящая для нас. На помощь рассчитывать не приходилось, моя мама тогда в Москве жила, у нее кроме меня еще дети есть. Соседи звонили в полицию и органы опеки, жаловались на нас. И когда у нас забрали детей, мы были обижены на односельчан, на судью, на весь мир – только не на себя…

Едва не отчаялись

Комиссия по делам несовершеннолетних, как и положено, действовала в интересах защиты прав несовершеннолетних. С семьей работала специалист по опеке и попечительству комитета по образованию Усть-Пристанского района Светлана Величко. Зимой 2016-го ребятишек – на ту пор их еще четверо было – у Кузьминых забрали. О детях заботилась бабушка по линии Дмитрия, живущая в Алейске. А потом вернулась из Москвы мама Алёны, Любовь Вениаминовна, и, оформив опеку над детьми, забрала их к себе. Она живет в соседнем Колово, график ее работы в магазине удобный – «два через два». Все свободное время женщина отдавала внукам, и эта помощь была неоценима в тот сложный период, когда суд продлил ограничение родительских прав. Слава богу, ограничение – не лишение, у родителей была возможность общаться со своими сыновьями и дочками.

Алёна с Дмитрием старались изо всех сил, «сушили» подмоченную репутацию. Закодировались, привели в порядок хозяйство, машину купили. Не «Бентли», конечно, – видавший виды «жигуленок». Но его семье пока хватает, есть на чем детей в райцентр свозить на прием к педиатру. Кузьмины писали во все инстанции, обивали пороги кабинетов, собирали всевозможные справки и характеристики односельчан, доказывая всему свету, что они могут самостоятельно растить своих детей.

– Если честно, мы едва не отчаялись, боялись, что не сможем вернуть ребятишек, и головы  уже совсем было повесили. И тут я узнаю, что беременна Яриком. Он нас спас. «Ну хоть этот малыш с нами останется» – так мы думали, когда подали апелляцию в краевой суд. Ездили туда с сынулькой, когда ему всего месяц был. Там тряслись как осиновые листочки – от страха. Но нас восстановили в правах. Не было причин для отказа, потому что мы выполнили все условия для возврата ребят в семью. Пошел третий год, как мы бросили пить. Вот уже и срок кодировки истек, но не тянет. В это болото мы больше ни ногой. Все хорошо, не жалуемся.

«Не дождётесь!»

Это самый больной вопрос. Почему одних жизненные трудности закаляют, а другие слетают с катушек безвозвратно? Уже столько написано трактатов о природе алкоголизма, женского и мужского, который грозит в первую очередь тем, у кого по линии родственников есть хронические алкоголики. Алёна – живой тому пример. Пьющими людьми были ее прабабушка, отец, тетя. Но это все теория. А практика – вот она. Женщина проявила мужество и пересилила все доминанты генетики.

Мать, укачивая на руках засыпающего малыша,  переходит на шепот:

– Я вам скажу, что многие, с которыми случилась та же беда, и не пытаются исправить эту сложную ситуацию. Одного только не понимаю: как можно спокойно жить, потеряв детей?! Знаю женщин, которые с легкостью относятся к выпивке в семейном кругу, мол, а что тут такого. Страшно то, что бесполезно предупреждать человека, пока он сам свой путь не пройдет. Мы ведь с Димой тоже не верили. А потом мир просто перевернулся для нас, когда в один момент приехали и забрали наших деток… И сейчас я даже благодарна людям, которые, как мне казалось, наговаривали на нас. Нельзя молчать, если видите, что детям плохо в родном доме, где пьют мать и отец.

Есть и еще один неловкий момент в истории Кузьминых, которую они смогли сделать счастливой. Иные жители маленькой Елбанки, на глазах у которых происходили и тяжелые, и радостные события семьи, едва ли не ставки готовы делать, споря, когда же сорвутся Алёна с Димой, когда же запьют… Месяц прошел, три, полгода, уже и срок кодировки давно закончился, а они все настороже… 

– Нет, мы не загуляем, даже если кому-то не нравится, что все в нашей семье хорошо и спокойно, – говорит женщина, не упустившая своего шанса, вернувшая детей.

Справка
За семь месяцев 2018 года 106 детей, родители которых ранее были лишены либо ограничены в родительских правах, вернулись в кровные семьи. На сегодня около 9,5 тысячи ребятишек Алтайского края, сирот, оставшихся без попечения родителей, проживают в приемных семьях и специализированных центрах.