Достучаться до сердца

Люба возвращалась домой из своего отделения милиции на Потоке (заводской микрорайон в Барнауле) и вдруг увидела, как взрослые жёстко бьют подростка. В нём инспектор по делам несовершеннолетних узнала своего подопечного и тут же бросилась его выручать.

А сама – хрупкая девчонка, в милиции – без году неделя, к тому же в этот день она впервые надела на работу белоснежный костюмчик. В нем и влетела в кучу дерущихся, поднимающих столб пыли вперемешку с каплями крови (самоуверенный акселерат надерзил грузчикам, и ему успели разбить нос). О себе в этот миг Люба не думала. Кричала что-то, махала руками, вытащила пацана из кучи и проводила до дома. Потом в забрызганном кровью костюме пошла на остановку и села в автобус.

«Тебе осталось жить три часа!»

Оглядываясь назад, инспектор по делам несовершеннолетних отдела полиции № 4 Октябрьского района Любовь Владимировна Миронова понимает, что в начале своей службы была не слишком осмотрительна и порой рисковала. И в первый раз отправилась по выданному ей адресу одна. Торопилась, надвигался зимний вечер. Нашла старую двухэтажку, в подъезде темень, а в квартире с распахнутой дверью вообще ничего не видно – стены черные от пожара, проводка сгорела. И все же Любовь шагнула за порог. Почувствовала, что внутри находятся какие-то пьяные люди, некоторые хватали её руками, были настроены агрессивно. До сих пор удивляется, как ей удалось выйти невредимой да ещё кому-то повестку вручить. На другой день по ней явились подростки. В другой раз в семье тихих алкоголиков, у которых была не один раз, над ней навис их агрессивный гость. Кулаком перед носом вертел: «Что ты мне сделаешь? С каким удовольствием я тебе сейчас врежу!» В последний момент пьяная хозяйка смогла его удержать – что-то в ней ещё осталось.

– Конечно, бывает страшно. Когда тебе угрожает пьяная толпа, могут исполнить обещание. Иногда говорят: «Тебе осталось жить три часа!», – рассказывает Любовь Миронова. – Помогают выдержка и спокойствие. Главное – не подать виду, что боишься. Один раз с двумя сотрудницами из органов опеки пришла изымать детей. Сильно пьяный отец был настроен агрессивно: «Я тебя сейчас замочу!» В последнюю секунду разбушевавшийся хозяин сдержался, видимо, вспомнил о своём условном сроке. Вместо этого грохнул телефон…

К счастью, такие острые моменты случаются редко. Обычный рабочий день инспектора по делам несовершеннолетних наполнен повестками, беседами с подростками, выездами по сигналам, чаще всего о наркотическом отравлении. Употребление наркотических средств ребята обычно скрывают, хотя об этом свидетельствуют поведенческие признаки, расширенные зрачки. Говорят, что отравились грибами. Помогает химическая экспертиза крови. Сейчас у Мироновой на учете 24 несовершеннолетних. Правда, постоянно приходится увеличивать нагрузку, подменять друг друга. Ведь в отделе 4 участка, а инспекторов только трое.

Контролируют неблагополучных подростков до 18 лет (уголовная ответственность за преступления наступает с 16 лет, по особо тяжким – с 14). Но, как говорит Миронова, сейчас приходится работать и с более юными гражданами. Недавно поступило заявление на шестилетнего мальчишку. Он очень активный, легко затевает драку, в детском саду за короткое время причинил телесные повреждения двум сверстникам. Их родители обратились в полицию. Любовь Владимировна говорит:

– Дети сейчас не только гиперактивны, но и агрессивны, не умеют управлять своими эмоциями. Раньше мы были терпимее друг к другу, дети и родители учились сами разрешать конфликтные ситуации, по поводу и без повода в милицию не бежали, хотя в детстве мы тоже дрались и с синяками домой приходили. А сейчас родители чуть что – пишут заявление. Иногда возникает бытовая ситуация, которую можно разрешить, если не демонстрировать свой гонор. Просто поговорить друг с другом, примирить детей. Надо думать об их дальнейшей судьбе. Ребёнок будет стоять у нас на учете за банальную драку в школе. А в 17-18 лет решит поступать в военное училище, но его не примут – биография уже замарана.

Соизмерять наказание

Миронова считает, что слишком активного ребёнка, не умеющего контролировать свои эмоции, нужно показать врачу-психологу. Он поможет подкорректировать его поведение. Однако родителей такой совет обычно оскорбляет, и время упускается. Самый критичный возраст – с 15 до 18 лет, к этому времени подросток либо перебесится, либо пойдет по кривой дорожке. А если попал в колонию в юном возрасте, то обычно снова туда возвращается.

Но ведь действительно стало страшно поздним вечером встретить на улице стайку подростков, опасаешься их агрессии. Несколько лет назад в Ленинском районе группа напала на ветерана, который в качестве приработка к пенсии собирал бутылки. От нечего делать они запинали его до смерти. А перед приходом Мироновой в отдел в краевом центре случилась жуткая история: подростки заживо сожгли одного бомжа. Но это не отбило у Любови желания работать с ними.

В семье сначала не поняли, куда она собралась. Мама – инженер-конструктор, папа – снабженец, а бабушка и старшая сестра – медики. Люба говорила им, что хочет быть педагогом, окончила педколледж. Но когда узнала, что из её школьного выпуска один сгорел от водки, другой умер от наркотиков, решила, что должна помогать таким молодым людям. Она получила специальность психолога, а затем и юриста. С этим багажом и пришла работать в милицию в 2002 году. Через год её папа полушутя-полусерьёзно воскликнул: «Будь проклят тот день, когда ты устроилась в органы внутренних дел!»

По наблюдениям Мироновой, если раньше появившаяся кровь действовала на хулиганствующих подростков как стоп-сигнал, то сегодня она их только распаляет, продолжают избивать свою жертву.

– Если мы воспитывались на фильмах о любви: от «Весны на Заречной улице» до «Любовь и голуби», в которых показывалось благородство, доброе отношение к женщине, то сейчас с экрана пропагандируются низкие чувства, погоня за деньгами. Несовершеннолетние воспринимают это как нормальную программу поведения. Многие фильмы учат не единству семьи, а её разрушению, – огорчается Любовь Владимировна.

«Хочу всё и сразу!»

Если в первые годы её службы на вопрос: «Чего ты хочешь в жизни добиться?» – подростки отвечали ей: «Хочу работать, стать директором фирмы, купить машину, квартиру», то в последнее время приоритеты поменялись. Один подросток так и заявил: «Найти жену, чтобы у неё родители были богатые, сразу всё мне дали. Я бы сидел в кресле и ничего не делал». «Духовные ценности закладываются в семье. Однако обеспеченные родители часто не находят времени на воспитание своего ребёнка, заменяя общение деньгами и щедрыми подарками».

Два года назад вновь начали ставить на учёт токсикоманов, которые травятся газовыми баллончиками. Но чаще молодёжь увлекается энергетическими напитками и спайсами – курительной наркотической смесью. Недавно два подростка, слабые здоровьем, сделали по одной затяжке и попали в реанимацию. Важно, считает инспектор, как отреагируют родители оступившегося подростка. Люба высказала интересное предложение:

– Нашелся бы спонсор, заложил бы в разных местах города три пары кроссовок «Адидас», составил бы карту с загадками – и среди несовершеннолетних наберется много охотников отыскать такой клад и взять себе награду. Стоит только организовать такую акцию! Тому же движению «Сталкер» можно было бы создать альтернативный центр спортивного ориентирования, учить ребят ориентироваться на местности, читать карты, обращаться с оборудованием, что так увлекает. Только пока некому этим заняться.

Любовь всегда радуется, когда вместо колонии юного правонарушителя удаётся определить в спецшколу, где можно учиться и получать специальность. Часто они возвращаются оттуда повзрослевшими, с желанием вернуться к нормальной жизни. Но бывают и грустные ситуации. Один четырнадцатилетний подросток отбился от рук, начал пропускать школу, воровать дома деньги, грубить взрослым, не приходил ночевать. Мама с ума сходила. Определили его в закрытую спецшколу в Камне-на-Оби. Через два месяца он сбежал, на перекладных добрался до дома. Чтобы не возвращаться назад, специально совершил грабёж прохожего, попал в СИЗО, а потом в колонию. Каким он выйдет? А вот другая история. Из семьи ушёл отец, мама с дочкой остались одни, бедствовали, иногда кусок хлеба водой из-под крана запивали, но друг друга поддерживали. Мать много работала, открыла свое дело, материальное положение улучшалось. В 14 лет дочка вдруг решила, что ей всё можно: связалась с плохой компанией, гуляла, воровала деньги. Образование пришлось продолжать в спецшколе, получила там профессию швеи. Прислала оттуда Мироновой письмо со словами благодарности. Когда вернулась домой, поступила в вуз, выучилась на психолога, вышла замуж, родила сына.

– А вообще, благодарность от трудных подростков – редкость. Многие, когда встречаются потом повзрослевшими, делают вид, что не знают меня. Но есть те, которые подходят, здороваются. Один подросток, которого мы пролечили от наркотической зависимости, однажды пришёл ко мне с шоколадкой: «Спасибо, что вернули меня к нормальной жизни».

У самой Любы крепкая семья. Муж Владимир тоже работает в полиции, подрастает пятилетняя дочка Софья, только мама частенько приходит с работы поздно. У неё то рейды, то совещания. На прошлой неделе дочка выступала с хореографическим коллективом в центре детского творчества, мама обещала быть среди зрителей. Но в последний момент Любовь Владимировна позвонила ей: «Извини, Сонечка, у меня опять рейд».