75 лет назад героем газеты стал участник Парада Победы гвардии старший сержант Николай Дитятев

На первой полосе «Алтайки» от 25 июля 1945 года главным был снимок Евгения Халдея: солнечный день, счастливые лица солдат, плакат «Мы из Берлина!»… Подпись под фотографией гласила: «10 июля из Берлина отправился первый эшелон с демобилизованными из Красной Армии и возвращающимися на родину советскими бойцами». Разведчик Николай Дитятев тоже стал героем этого номера нашей газеты. Но он из Курляндии вернулся на родину раньше – чтобы участвовать в Параде Победы 24 июня 1945-го…

Во время войны делегации из 56-й Гвардейской Смоленской дивизии не раз приезжали на Алтай. Для бойцов дивизии собирали подарки жители края, о ней рассказывали на страницах «АП». И эта дружба военных лет закономерна: ведь в 56-ю Гвардейскую стрелковую дивизию в апреле 1943-го были объединены 74-я Отдельная стрелковая добровольческая Сталинская бригада алтайцев-сибиряков и 91-я Особая стрелковая Сибирская добровольческая бригада. У «Алтайки» же есть особенный повод для гордости: комиссаром 74-й был редактор нашей газеты Алексей Стручков.

Голос живой

Третья полоса того самого июльского номера «АП» была озаглавлена просто – «56-я Гвардейская Краснознаменная Смоленская дивизия». Во вступлении сообщалось, что делегация ее прибыла на Алтай на две недели, чтобы встретиться с жителями края. Газета опубликовала письмо трудящимся родного Алтая от воинов дивизии и рассказы членов делегации, с портретами авторов – гв. ст. лейтенанта Г. Золотухина, гв. капитана А. Зенкова, гв. ст. сержанта Н. Дитятева.

Материалы дважды орденоносца Зенкова и парторга части орденоносца Золотухина были, что называется, информационно насыщенными – рассказывали о боях и воинах. В тексте же Николая Дитятева даже мастерство литобработчика не смогло скрыть голос настоящего, живого героя. Ну разве только в финале рассказа:

«Вовек не забуду Красную площадь в этот день, отцовскую улыбку родного Сталина. Сколько раз я на фронте мечтал увидеть товарища Сталина. И теперь, проходя церемониальным маршем мимо мавзолея Ильича, я с жадностью смотрел на нашего гениального полководца, с именем которого мы шли в самые жестокие бои и всегда выходили победителями».

Рассказ Николая разительно отличался от политически верного «церемониального» финала.

Начинал свое повествование Дитятев словами о радости Победы, о «настоящей счастливой правде». А потом дал землякам «краткий отчет»: как он ушел на фронт, за что получил боевые награды.

Жаль, что я не нашла этот материал раньше лет на тридцать… В восьмидесятых в нашем общежитии, где жили историки и филологи АГУ, вахтером работал дядя Коля. Мы его любили. Однажды на празднике, посвященном 9 Мая, парни с истфака усадили нашего вахтера на почетное место и объявили: «А сейчас мы поставим любимую песню Николая Никаноровича Дитятева «Прощайте, скалистые горы!» Многие из студентов тогда впервые узнали, что наш дядя Коля воевал…

«А привыкли – ничего!»

Дитятевы – род сибирский, коренной. Известно, что в Шадрино предки нашего героя жили еще в конце XVII века. И в этом селе, и в Бельмесево есть и сейчас Дитятевы.

Отец Николая жил в Барнауле. В детстве и юности он не пропускал ни одного кулачного боя на Горе. В Первую мировую его удаль обернулась геройством: заслужил он за храбрость два Георгиевских креста. Вернулся домой, женился. Родились в семье три сына, Николай был старшим.

Он появился на свет в декабре 1921-го. После школы учился в Казанском индустриально-политехническом техникуме на валяльно-войлочном отделении. В армии не служил, из-за проблем со слухом был белобилетником, военными знаниями похвастаться не мог. На фронт ушел добровольцем в феврале 1943-го, а уже 29 марта принял боевое крещение, и не где-нибудь – в разведке!

Вот как вспоминал об этом наш герой:

«Ст. сержант Яков Пальников подошел ко мне и спросил:

– Бывал когда-нибудь в разведке? 

Когда бы это мне быть, если я только-только учиться кончил, поэтому я и ответил:

– Не бывал! 

А он опять:

– А слыхал про разведку?

– Слыхал…

– Ну а теперь сам увидишь и почувствуешь, – сказал он, улыбнувшись, и, похлопав по плечу, добавил шуткой-прибауткой: – Ну и нам-то страшно было, а привыкли – ничего!»

В тот первый рейд за языком ушла группа из девяти человек, пятеро из которых были не новичками. Пришлось ползти через речку Ловать – хоть и скованную еще льдом, но уже покрытую слоем воды. «Перед началом операции нам беспрерывно твердили – бесшумность, бесшумность и еще раз бесшумность, – вспоминал Дитятев. – Но как достигнуть этого, если кажется, что слышно, как сердце стучит. А тут еще, как назло, вода хлюпает. На животе переползли через трескающийся лед…» Языка разведчики в тот раз добыли, первого во фронтовой биографии нашего героя – а всего их было тринадцать. После боевого крещения Дитятева зачислили в группу захвата.

Первой наградой героя стала медаль «За отвагу» (хотя представляли его к ордену Красной Звезды): «Гвардии красноармеец – разведчик Дитятев в ночь на 23.8.43 г. выполняя боевую задачу командования по захвату контрольного пленного… бесшумно подполз к огневой точке – станковому пулемету противника и по сигналу командира уничтожил расчет станкового пулемета. Автоматом и ручной гранатой забросал траншею противника (так в тексте. – Прим. авт.).

Несмотря на сильный огонь противника тов. Дитятев вынес тяжело раненного командира».

Дитятев до конца войны заслужил еще награды – два ордена Красной Звезды. Первый – за операцию, в которой были взяты два языка, два станковых пулемета и уничтожено восемь фашистов. Второй – за участие во взятии сразу трех языков!

Другая газета

Но не только «Алтайка» рассказала о нашем герое летом 1945-го. Делегация Гвардейской дивизии побывала в Рубцовске. Вот что писала газета «Большевистский призыв»:

«Рубцовчане более подробно узнали о подвиге комсомолки Веры Турубаровой в конце сентября и в начале августа 1945 года, когда гостили в городе делегаты 56-й Гвардейской Краснознаменной Смоленской стрелковой дивизии гв. ст. лейтенант Г. Золотухин и гв. ст. сержант Н. Дитятев. Они посетили тракторостроителей, алтайсельмашевцев, побывали и в других организациях города. Фронтовики-алтайцы рапортовали, что доверие трудящихся Алтая они оправдали.

Тогда же гвардии старший сержант Николай Дитятев рассказал о последнем подвиге Веры Турубаровой. «...Кто не знает в нашей гвардейской части санинструктора, рубцовской девушки-героя Веры Турубаровой, трудно сказать. Она была примером для бойцов, про ее боевую жизнь можно рассказать десятки славных историй.

Это произошло в Смоленской области, в районе города Красный, в том самом месте, где в первую Отечественную войну 1812 года были разбиты войска Наполеона. Часть, в которой служила Вера, попала в трудное положение. На высоте закрепились фашисты. Их необходимо было выбить. Один из батальонов части несколько раз ходил в атаку, но безуспешно. Тогда из траншеи выскочила Вера с высоко поднятым автоматом, со словами: «Вперед, за Родину!» За ней поднялись бойцы. В упорном бою высота была взята».

Тяжело раненная, Вера Турубарова скончалась после боя…

«Встать под огонь…»

В семье Дитятевых героем был не только Николай. Почетным гражданином Барнаула стал его двоюродный брат Николай Константинович Дитятев. Моряк Тихоокеанского флота, по окончании Великой Отечественной он продолжил воевать и был удостоен медали «За победу над Японией». В мирное время к ней прибавились ордена Трудового Красного Знамени и Октябрьской Революции.

Память о родных фронтовиках хранят потомки Дитятевых.

– После войны дед работал технологом в пимокатной артели, затем был главным инженером барнаульской сапоговаляльной фабрики, рабочим на КХВ, на пенсии трудился в АХЧ классического университета. Про войну он мне ничего не рассказывал, – вспоминает Павел, внук Николая Дитятева. – Только однажды я случайно подслушал…

Рыбалка была страстью деда, ведь вырос он на Горе – Обь прямо за огородом. Как-то раз – я еще совсем пацаном был, а дед уже старым – отец решил свозить его на рыбалку. Взяли и меня с собой.

Ночью они у костра уху ели под чарочку, а я вдруг проснулся в палатке: дед отцу как раз про войну рассказывал. Про то, как однажды в разведке практически в упор застрелил фашиста. И еще про то, как было невыносимо страшно под артобстрелом, как порой хотелось встать под огонь и все таким образом закончить… Думаю, отец только это про войну и сумел из деда вытянуть.

Зато дед любил рассказывать, как долго их муштровали перед Парадом Победы, сколько сапог они стоптали. И какая красивая была Москва праздничная… Всматриваясь в кадры хроники Парада 1945 года, я, конечно, каждый раз стараюсь разглядеть в колонне деда, но все не удается.

Пока дед был жив, все наши родственники собирались у него на 9 Мая за столом, смотрели по телевизору парад. А сейчас мы ходим в «Бессмертном полку»…

Фото из архива семьи Дитятевых

Стиль и орфография приведенных документов сохранены.