С высоты ветеранского полёта

С одним из них, 88-летним Петром Дударевым встретились журналисты «АП».

Фронтовику Матвею Горнаку с ноября прошлого года пошёл 91-й. Он воевал на западе. Пётр же Дударев оказался на самом востоке страны.

Его призвали в армию осенью 1942 года. Паренёк прямиком с покоса пришёл в Солонешенский районный военкомат, заявив, что желает воевать с ненавистным врагом. Но повезли его почему-то в приморский город Артём. Там проходил службу в 13-й бригаде морской пехоты, потом был переведен во Владивосток, в командный пункт береговой охраны при штабе Тихоокеанского военно-морского флота.

Всё поглядывал на окружающие сопки – уж очень одна из них была похожа на Листвяную, которая высилась за околицей Сибирячихи. Да мечтал оказаться на фронте. Однако сколько ни обращался к командирам, те отвечали, что такого приказа пока нет. А вот в кратковременной войне с Японией поучаствовал, о чем свидетельствует соответствующая государственная награда.

Рядовой Петр Дударев продолжал службу еще почти два года после окончания мировой бойни. В марте 1947 года поступил долгожданный приказ об увольнении. Армию сокращали, но даже железная дорога не справлялась с потоками уволенных военнослужащих. Долгих два месяца добирался Петр Павлович с Дальнего Востока на Алтай. И еще бы ехал, если б не сообразил в Новосибирске влезть в окно вагона отходящего железнодорожного состава.

Так соскучился по крестьянской работе, что уже назавтра после прибытия на родину запросился в колхоз «Красный путиловец». Впрочем, не от хорошей жизни. Хотя в семье в годы военного лихолетья никто не погиб, но жили очень бедно. Так что родители рассматривали возвратившегося сына и как рабочие руки, и как лишний рот.

Петр Павлович занялся покосом – сено метал. Потом в уборку его посадили на конную косилку – жать пшеницу. Ее связывали в снопы, собирали в клади, а зимой молотили. Комбайнов еще не было, имелись так называемые брызгалки – барабанные молотилки с конным приводом. Потом, к зиме, колхоз приобрел стационарную молотилку, которую приводил в действие вал отбора мощности трактора.

Но к тому времени Петр Павлович уже уехал в Солонешное учиться на тракториста. Выучился, вернулся домой. Дали ему колесный трактор Т-2Г – тот самый, у которого на железных колесах имелись клёпаные железные же шипы. Потом работал на гусеничном тракторе «НАТИ» – первом в «Красном путиловце». На этой машине был установлен газогенераторный двигатель – небольшие деревянные чурочки закладывали в бункер, они горели, газ поступал в цилиндры и двигал трактор. Из-за этих машин в Сибирячихе перевели на дрова много брошенных домов, хозяева которых либо не вернулись с войны, либо переехали в другие места.

Раньше-то старинное кержацкое село просторно лежало среди гор у изгибов Ануя. Сейчас, по оценке ветерана, осталось около четверти численности населения по сравнению с тем, сколько жило здесь прежде. Среди них были аборигены-алтайцы, староверы (в местном ДК есть даже небольшая музейная экспозиция кержацкого быта) и представители других переселенческих волн: столыпинские, депортированные, эвакуированные…

До середины 1950-х годов Петр Павлович трудился трактористом, затем его назначили помощником бригадира, бригадиром тракторной бригады. Числился в машинно-тракторной станции, жил в соседнем от Сибирячихи селе Тальменка. Вновь оказался на малой родине в 1968 году, когда тяжко заболела супруга, ее надолго положили в больницу, а за их тремя сыновьями нужен был догляд.

В общей сложности его трудовой стаж составил 54 года и пять месяцев. Это если считать довоенный, заканчивая 1988 годом. Освоил многие специальности: заведующего механизированным током, плотника, пильщика пилорамы, конюха, чабана, бригадира животноводческой фермы – в совхозе «Сибирячихинский» только овец насчитывалось более пяти тысяч голов.

Сыновья тоже выросли тружениками. Николай выучился на инженера, работал по специальности в Павловском районе, Анатолий и Виктор были шахтерами Акташского рудника Горного Алтая, а после выхода на пенсию перебрались в родную Сибирячиху. Есть семеро внуков и двое правнуков.

На вопрос о здоровье, Петр Павлович отвечает бодро: «Пока в могуте – держусь». Еще лет пять-шесть назад вместе с супругой Матрёной Софроновной держал корову и коня. Сено сами косили, копны ставили. Но литовку хозяин не забросил: косит в ограде травку поросятам да цыплятам. Бодрится: «Это разве кошенина? Это так, в легушку».

Сильно жалеет, что пришлось расстаться с конем. Петр Павлович и сейчас бы держал его, да тот заболел, пришлось сбыть. Теперь только осиротевшая телега напоминает о любимце.

Петр Дударев мудро и вполне адекватно оценивает сегодняшний день. Недавно ему, как участнику Второй мировой вой-ны, выделили квартиру. Чему он очень рад. Вот только всё никак не соберется съездить в Барнаул, в госпиталь, чтобы подлечить гастрит.

О медиках отзывается по-стариковски: кого-то из них надо поблагодарить, а кого-то – и поругать. Не всё нравится ему и в обычных сегодняшних житейских буднях, но Петр Павлович пытливо пытается разобраться в том, в чем виноваты конкретные люди, а что происходит помимо их воли. Например, изменение климата. А остальное, по словам ветерана, можно исправить. Нужна только хорошая власть – такой и подсобить не грех!

Солонешенский район.