Женская доброта спасает даже тех мужчин, которые когда-то превратились в преступников

Старшего инспектора группы социальной защиты и учета трудового стажа осужденных колонии № 5 в Рубцовске майора внутренней службы Наталью Уткину редко узнают на улице ее бывшие опекаемые. Симпатичная, стройная, улыбчивая... Но в строгой форме и погонах, что всегда разительно меняет облик женщины, она не кажется хрупкой и беспомощной. Тем более что по долгу своей службы Наталья решает далеко не простые проблемы осужденных, возвращая этих людей в социум…  

У Натальи два кабинета. Один на территории колонии, где она принимает обращения людей из-за колючки. В другом занимается бумажной и компьютерной работой, ведет переговоры по телефону. Все это необходимо, чтобы человек, выходя на свободу, не оказался в безвыходном положении – без жилья и трудоустройства. Этим Наталья Уткина занимается уже более 20 лет.

Чтобы в жизни не потерялся

– Я педагог по образованию, – рассказывает Наталья. – После окончания вуза восемь лет трудилась в школе учителем начальных классов. Но в 90-е годы там были трудности с зарплатой. Я устроилась работать в УФСИН. Принцип мой таков: я делаю то, что у меня получается. С осужденными получилось. Вот и решила здесь остаться.

Отдел, который возглавляет Наталья,  в колонии коротко называют «соцзащита», потому что здесь решаются различные социальные вопросы. Это оформление социальных пособий – пенсий, других выплат, подготовка к освобождению, учет стажа осужденных, оформление документов.

Наталья Уткина занимается в основном именно подготовкой к освобождению. Перед выходом из колонии с человеком, почти уже отбывшим наказание, обсуждается, как он видит свое пребывание на воле. Где планирует жить, кто его ждет дома. Какие у него там социально-бытовые условия. Он может попросить о помощи, и она ему будет оказана по мере возможности. Чтобы он освободился и благополучно устроился в социуме, а не вернулся на зону.

– Когда беседуем, спрашиваем, куда он пойдет, – говорит Наталья Борисовна. – Если не представляет, где трудоустроиться, рекомендуем различные организации центра занятости. Проводим беседы. Решаем и жилищные проблемы. У нас есть категория людей, которые относятся к детям-сиротам, детям, оставшимся без попечения родителей. Они все совершеннолетние. Но за ними этот статус закрепляется, так как по закону до 23 лет эти молодые люди имеют возможность реализовать свое право на получение жилья.

Сиротская воля

…Одному из подопечных – 26-летнему Игорю Н. – Наталья лично вручает документы на квартиру, поздравляет.

Парень смущенно улыбается, рассказывает: 

– Я в колонии с 2016 года. Мне нужна была на освобождение справка с места жительства. Обратился к Наталье Борисовне за помощью. Объяснил, что у меня квартира есть, но прописки нет. Она нужна, чтобы получить справку. А оказалось, что право на мое жилье еще надо восстанавливать…

Получилось так, что Игорь рос в детдоме. Оказался там в два года и вышел после 18. Отправился учиться в Тальменку. Получил профессию – штукатур-маляр-отделочник. Как сирота получил квартиру. Но пожить в ней не успел, угодил в колонию. Познакомился с девушкой, на тот момент денег у парня не было, а хотелось красиво поухаживать. Влез в чужую квартиру, совершил кражу… А потом еще добавилось и то, что хранил наркотики. В общем, суд наказал его на 4,5 года колонии общего режима. Теперь клянется, что больше нарушать закон не будет…

История Игоря лишь одна из многих, и не самая сложная. Хорошо в ней то, что удалось добиться позитивного решения.

На конец 2019 года в колонии № 5 Рубцовска было 66 осужденных сирот. И за тот год 19 человек освободилось. Все они претендовали на получение жилья. По семнадцати положительно был решен вопрос. Двоим отказали по возрасту. Им уже исполнилось 23 года. Но они не совсем это право утратили, могут еще самостоятельно социального жилья добиваться, но уже в судебном порядке.

Теперь Наталья Уткина плотно занимается делом другого молодого человека, который никогда никакой регистрации на свободе вообще не имел. Сбежал из детдома. Жил у друзей и знакомых, очень рано женился. Образование у него – только начальная школа. Потом его осудили в несовершеннолетнем возрасте. Попав в колонию, стал учиться, узнал, что и по жилью можно вопросы решить. Ему еще 23 года не исполнилось. Но уже понятно, что по нему тоже будет положительный ответ.

– Это просто счастливцы, – говорит Наталья Борисовна, – потому что, как правило, после выхода на волю таким ребятам реально негде жить. Тем, кому приходится стоять еще в долгой очереди на жилье, я объясняю, что нужно нацеливаться на какое-то самостоятельное существование. Работать, снимать жилье. И терпеливо дожидаться.

Если некуда идти

Но ситуации, когда после колонии некуда идти, возникают и у далеко не молодых людей. У тех, кто уже перешагнул пенсионный возраст. Если какие-то родственники, друзья могут помочь, отдел соцзащиты отрабатывает эту тему. В других случаях престарелых и инвалидов оформляют в центры, интернаты.

Например, здесь отбывал наказание уже пожилой мужчина родом из села, 1959 года рождения. Пришло время ему освобождаться, а как выяснилось, дом его полностью разрушен. От времени стал ветхим, да еще и односельчане помогли – частично на дрова разобрали… Из колонии сделали запрос участковому. Он прислал ответ, что жилье непригодно для дальнейшего проживания. Мужчину определили в интернат для пожилых людей.

Очень часто люди приходят в колонию, не зная своих прав. Побыв какое-то время, в ходе занятий по социально-правовым вопросам вдруг понимают, что упускают свои возможности. Именно за колючкой они узнают, что есть много законов, которые защищают их права.

Тот асоциальный образ жизни, который, по сути, и приводит многих в колонию, не позволял им думать, например, о собственных документах. Потеряли – да и ладно. А в изоляции от общества вдруг приходит понимание того, что вовсе это не бесполезные бумажки.

– Мы многим восстанавливаем здесь документы, – говорит Наталья Уткина. – Случается так, что человек вспомнит что-то о себе, сравнит с другими. Поймет, что может изменить свою жизнь. Но нужны документы. Трудных случаев масса, особенно по пенсиям. Люди говорят, что у них это право есть. Начинаем собирать документы. Зачастую их родственники не высылают. Либо они неизвестно где. Это непросто, но мы собираем документы, устанавливаем стаж, подтверждаем инвалидность, если нужно для назначения пенсии.

У каждого свой выбор

Конечно, контингент в колонии сложный. Люди отбывают здесь наказание за самые разные преступления. В основном за кражи, разбои, торговлю наркотиками. 
И сама Наталья, и ее коллеги прекрасно знают, где, как и почему тот или иной подопечный пошел на преступление. Особо симпатичных биографий тут нет.

– У нас несколько лет назад службу курировала инспектор, – рассказывает Наталья, – она при очередной проверке сказала, мол, хотите оказывать помощь людям, не читайте их приговоры. Есть и такое мнение, но я считаю, что мы должны быть объективны независимо от каких-то суждений, эмоций. Понятно, что все мы люди, и какие-то моменты нам могут не нравиться. Но если я здесь осталась и служу, это определенный долг, и я должна его выполнять до конца в рамках закона. Если я могу что-то сделать, значит обязана. А остальное…  

Не ждём благодарности

По мнению Наталья Уткиной, важно то, что в колонии осужденные привлекаются к обязательному труду, получают профессию. Есть такие, кто приходит сюда не умея читать. В прошлом году поступило восемь абсолютно неграмотных человек, до четырех классов – три человека. Основная масса с неполным либо средним образованием. Есть те, которые не учились никогда.

В колонии есть профессиональное училище, и осужденный, не имеющий профессии, обязан здесь получить хотя бы какую-то одну. В общем, основа закладывается.

Как уж он будет жить потом, по мнению Натальи, зависит в большей степени, конечно, от него самого. Контингент же в колонии определенный, со своими сложностями,  видением жизни. Чаще всего внутренне озлобленные, грубоватые. Женщины из отдела соцзащиты и не ждут обычно от них благодарности, но если получают, то это все-таки приятно.

Каждому человеку Бог судья. Кто-то благодарен потом, что ему помогли. А кто-то, оказавшись на воле, всю нашу помощь для него пустил коту под хвост. И снова пошел по своей тропинке. У каждого своя голова, своя судьба, – считает Наталья.