Выплеснуть свою боль…

Со дня ужасающего наводнения в маленьком кубанском городке Крымске прошло немногим больше сорока дней. Этот странный, никогда раньше невиданный паводок затопил примерно треть города. Многим из тех, кто выжил, предстоит начать жизнь с чистого листа. Для этого им необходимо прийти в себя и успокоиться, насколько это возможно. Жителям Крымска помогают психологи-добровольцы из разных городов страны. Сменяя друг друга, они будут работать с пострадавшими до декабря. Ведь тем, кто перенес такой невероятный шок, трудно думать о будущем, когда в душе и страх, и горе. На прошлой неделе из пострадавшего города вернулись двое барнаульских психологов. И с одним из них – Еленой Афанасьевой – мы встретились. 

- Елена, знаете ли вы, сколько психологов-добровольцев на сегодняшний день побывало в Крымске?

- Могу сказать лишь приблизительно. Из моих знакомых южан человек десять, приезжали психологи из Братска, Иркутска, Москвы, Подмосковья, в день нашего отъезда семь человек приехали из Туапсе. Знаю, что туда выехали четыре специалиста из Волгограда. По неофициальным подсчетам, в Крымске ежедневно должны работать 20 психологов.

Нам с коллегой Ольгой Ждановой выделили два участка: семь улиц. У кого-то в это время сносили жилище, или они занимались посильным ремонтом уцелевшего, или отмывали спасенное имущество. Во многих из сохранившихся строений и сейчас нельзя находиться – пол покрыт слоем ила и в них очень сыро. Поэтому люди живут у родственников или друзей, но каждый день приходят домой, чтобы узнать новую информацию или наблюдать за техническими работами на участке. Если жильцы оказывались на месте, мы сообщали им, что представляем службу психологической поддержки, собираем информацию о тех, кому нужна оперативная или длительная психологическая помощь. Для тех, кто готов встретиться с психологом на дому, оформляли вызов либо оставляли телефоны наших центров и штабов. Это, собственно говоря, была основная задача - обойти как можно большее количество домов и выявить людей, с которыми потом будут работать местные психологи.

- А если человеку нужна была помощь немедленно?

- С теми, кто остро нуждался в нашей помощи «здесь и сейчас», мы начинали работать на месте. Люди охотно шли на контакт. Они подробно рассказывали о событиях той страшной ночи, описывали шокирующие подробности и свои переживания – многим необходимо было выговориться, проплакаться.

Меня потрясло, что даже многие мужчины (обычно они более закрыты), не стесняясь, плакали, когда говорили о своей боли и бессилии, которые не могут открыть близким.

Выслушав пациента и дав ему возможность рассказать о своем горе и выплакаться, можно было применить некоторые техники – десенсибилизации переживания движением глаз (ДПДГ), эмоционального освобождения либо осваивали с ними несложные упражнения, направленные на снятие напряжения, зажимов и блоков.

Мы как бы давали людям разрешение выплеснуть свою боль, помогали посмотреть на ситуацию в несколько ином ракурсе – и от этого им становилось легче.

Говоря о трагедии, каждый рассказывал не только о себе, но и о своих близких или соседях, и мы были очень глубоко погружены в состояние чужого отчаяния и боли. Всего мы с Ольгой посетили более трехсот домов за четверо суток.

Были настроены на интенсивную работу, помня о средствах профилактики «выгорания» и о том, чтобы оставаться сохранными и быть максимально полезными. Но, конечно же, сопереживали – время от времени и мурашки по коже бегали, и волосы шевелились.

Вся организация добровольной психологической помощи была построена так, чтобы смена эшелона происходила в среднем каждые три-четыре дня. Все зависит от емкости личного энергетического ресурса…

- Вы смогли бы охарактеризовать общий психологический настрой крымчан?

- Мне пришлось общаться с людьми самых разных возрастов. Хочу сказать, что подавляющее большинство являют собой примеры мужества. Даже сокрушаясь о потерянном имуществе, мудрые и смиренные, чаще пожилые говорят: слава богу, что мы и наши родные и друзья остались живы.

Другая категория – люди особо жизнестойкие и жизнелюбивые. Старенькая мать, вместе с дочерью всю ночь простоявшая по горло в воде. В другой семье мать с дочерью всю ночь общались по телефону, поддерживая друг друга…

Во многих домах мы встречали именно таких людей, обладающих недюжинной жизненной закалкой и чувством юмора, настоящих кубанских казаков и казачек, красивых, как в кино, в целом способных и самостоятельно психологически восстанавливаться.

Но есть, увы, и люди, которых переполняют злоба и зависть. Они возмущаются всем подряд: и медиками, и работниками местной администрации, и даже волонтерами и сотрудниками МЧС. «Этим дали много, а нам почему мало?», «Алкоголикам дают столько же, сколько и нам?! Мы работали всю жизнь, а они пили – а компенсация одинаковая!» Но и эти люди, когда мы с ними начинали разговаривать, успокаивались, и становилось понятно, что такая реакция у них больше от бессилия и обиды.

Словом, мы сделали все, что было в наших силах, стали опытнее. Но, конечно, лучше бы таких страшных историй вообще не случалось!

Елена РЯБОВА.