Как судьба писателя и деятеля кино связана с Алтаем

Бывает так: живет человек в ожидании трех заветных слов, а их ему никто не говорит. Или говорят – но не те, от кого он хотел бы их услышать. Или те – но слишком поздно… Порой эти заветные слова трансформируются, и на сером могильном камне ты читаешь пронзительное «Женя, прости нас!».

«Человек ушедший, кто вы?..»

Это признание в любви вдруг превращается в наваждение, ты не перестаешь думать о нем. Кто был этот Женя? Кто просил у него прощения? (За что – оно, конечно, понятно.) И почему памяти Жени посвящали стихи?

Рыжий – волосы из пакли,
Белый – шелка волшебство!..
…Жил поэт – Евгений Кряквин.
Жил да был… И – нет его.

Слушал музыку окраин
Иль на двор глядел в окно,
Пил, любил, снимал кино, –
Временем смертельно ранен…
В переулки падал снег.
Был иль не был человек?
Человек ушедший, кто вы?..

…Разбирают шапито, –
Белый клоун, рыжий клоун
Обращаются в ничто!..
И – ни книг, ни кинофильмов, –
Незаслуженный покой…
Ветры яростные выли
Над застывшею рекой.

В переулках убран снег.
Так уходит человек,
В землю мерзлую закован
Иль в обрывки кинолент…
…………………………
Белый клоун!.. Рыжий клоун!..
Отгремел аплодисмент.

Алексей Гелейн «Шапито» (Памяти кинооператора и поэта Евгения Кряквина)

И постепенно, день за днем, я стала складывать мозаику. Очередную мозаику судьбы.

Собирала ее по крохам, осколкам, даже – отдельным словам. Потому что покинул бренный мир Евгений Кряквин более тридцати лет назад, и за минувшие годы многие его коллеги, друзья и родственники ушли из жизни. Но остались выросшие их дети, и они утверждали одно — Кряквин был удивительным человеком.

Перекрестки

Что удалось мне узнать о герое на начальном этапе поиска? Часы, потраченные на «изыскательскую работу», дали одну лишь строку биографии: «После окончания ВГИКа (в 1957 году; мастерская Б. Волчека) работал кинооператором на Дальневосточной и Нижне-Волжской студиях кинохроники, в 1963–83 годах – на ЦСДФ».

Попробую эту строчку «углубить и расширить». О Дальнем Востоке в судьбе Кряквина нашлось совсем немного информации. Сначала его имя я увидела в воспоминаниях кинооператора Евгения Колобова: он рассказывал, что наш герой был одним из его педагогов на курсах режиссеров-операторов при Краевом Доме народного творчества.

Оператор и режиссер неигрового кино, заслуженный деятель искусств РСФСР, лауреат Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых, работавший на посту председателя правления Дальневосточного филиала Союза кинематографистов РФ Геннадий Лысяков пришел в документальное кино в 1960-ом. Начинал он ассистентом у Кряквина: «Мне повезло, — вспоминал Лысяков, — меня выбрал один из ведущих операторов того времени — Евгений Кряквин. Я многому у него научился, это была самая лучшая школа моей жизни».

На сайте Госфильмофонда России я нашла несколько картин и новостных сюжетов Е. Кряквина. Он был не только кинооператором, а также режиссером, автором сценариев нескольких работ. Но и это не все таланты моего героя. В аннотации историко-революционного фильма 1982 года «Бой на перекрестке» я прочитала: «Песни на слова Виктора Харитонова и кинооператора Евгения Кряквина». А за двадцать лет до этого мой герой написал не только сценарий, но и стихотворный текст фильма Анатолия Чешева и Аскольда Караваева о Владивостоке — «Каждый год в это время». Кстати, во Владивостоке в 1962-ом была издана первая книга Е. Кряквина, поэтическая – «Восточный перекресток». Я нашла в сети одно стихотворение из нее:

Бия на кипящих перекатах
Радугами в воздухе встает.
А на струях пенисто-косматых
Мчится скользкий и тяжелый плот.

Весело ворочают рулями
На плоту алтайцы без рубах,
В шляпах с широченными полями
И в тяжелых мокрых сапогах.

 — Ого-го!- кричат, увидев камень,
Рулевые. И гребут веслом,
Дружно обхватив его руками,
Чтобы мимо камня пронесло.

Из-под шляпы каждого сверкает
Белозубый бешеный оскал:
 — Ого-го! – И скалы превращают
Этот крик в грохочущий обвал.

Солнце в волнах скачет желтым зайцем,
Каруселью кружится тайга.
Нет, не хочет людям поддаваться
Эта горделивая река.

Уносит ветер клочья километров,
Бревна режут воду, как ножи…
Если б не было таких вот рек, как эта, -
Мне бы очень скучно было жить.

Это стихотворение служит подтверждением того, что Кряквин бывал на Алтае. Кстати, в аннотации фильма «Невыдуманная земля» (Нижневолжская студия кинохроники, 1961 год) говорится, что «авторы выходят за пределы Саратовской области и выходят на уровень обобщения успехов области и края с успехами огромной Советской Страны». Есть информация, что среди «запредельных» красот оказалась и жемчужина Алтая — Телецкое озеро. Над этим фильмом, а также над лентами «Шел геолог», «Сырые запахи реки» (специальный приз МКФ в Лейпциге, 1963 год) работал Евгений Кряквин с режиссером Александром Косачевым.

Стоит отметить, что Кряквин был не только оператором, но и соавтором сценария «Сырых запахов». Если вы посмотрите этот фильм, то не сможете не согласиться с критиком: «Фильм «Сырые запахи реки» — яркий пример поэтической документалистики в советском кино: яркие образы природы, людей и животных запечатлённые оператором Евгением Кряквиным, закадровый текст, прочитанный белым стихом, плавная неспешная музыка и течение реки создают неповторимую пластику и атмосферу фильма».

В журналах «Юность» и «Ангара» более чем полувековой давности я нашла публикации стихотворений Е. Кряквина. Со временем нашла и его книги. Поклонницей Кряквина-писателя стала с первого же прочитанного его рассказа.

Любимый писатель

В памяти людской и в истории литературы, конечно же, остаются имена достойных. Но и той, и другой свойственно сохранять порой также «мертвые души», ведь во все времена рождаются писатели и… люди, считающие себя таковыми. По опыту прежних разысканий знаю: иногда бывает и так, что сначала достойного не могут разглядеть его современники, а потом новые поколения забывают вовсе. Получается, «и – ни книг, ни кинофильмов, – незаслуженный покой…»

Признаюсь, в первый раз взяв в руки с трудом найденную книгу рассказов Евгения Кряквина, боялась вероятности разочарования. Опасения были напрасны: я открыла для себя писателя. Не буду употреблять слово «настоящего», ибо «не настоящих» писателей не бывает. Не буду озвучивать и другую банальность: мол, видно сразу – эти рассказы писал поэт. Разве Пушкин, например, выдавал на-гора какую-то особую прозу, отличную от творений собратьев-не поэтов?..

Давно не испытывала я такого наслаждения от чтения. В рассказах — теперь уже моего любимого автора – нет «экшена», динамичного действа; они и по времени охватывают порой даже не день, лишь несколько часов. Но какая глубина открывается за этой «полу-сюжетностью»! И к каким серьезным размышлениям приводят описанные Кряквиным сугубо бытовые случаи — подобных в жизни бывают тысячи, но они проходят незамеченными… Рассказы писателя настолько современны, что, читая какой-то из них, ты вдруг удивляешься появлению в тексте упоминания о дисковом телефоне. А описаний природы в творениях Е. Кряквина я жду. Ибо они удивительные, оригинальные, кинематографичные: «картинка» срисовывается сразу и запоминается.

Вы видели, как зеркало иногда разбивается на осколки — и каждый из них отражает кусочек общей картины мира? Но вспомните: порой старое, толстого пожелтевшего стекла зеркало не разбивается, а от удара на нем образуется скол. И вот этот-то скол, стоит упасть на него солнечному лучу, дает такой сноп радужных брызг, что больно глазам… Воспоминание об именно таком сколе пришло мне на память, когда я читала рассказы Евгения Кряквина.

И еще одно признание хочу сделать: мне очень хотелось знать, вспоминал ли мой герой об Алтае. Не только потому, что когда-то был здесь в экспедиции. «Знал или нет Женя об истории своей семьи, о кровной связи с Барнаулом, с нашим краем?» — задавалась я вопросом. Ибо в моей «разыскной» практике имели место прецеденты, когда память о предках беспощадно стиралась – ради сохранения самой жизни потомков.

Он знал! Подтверждение этому я нашла в рассказе «Скамейка в конце аллеи». Героиня его, Елена Александровна, вспоминает:

«…Красивый ковер лежал в моей детской, говорили, что персидский. Может, и правда. У папы мог быть настоящий персидский. В доме много было вещей красивых, дорогих, по тем временам модных.

Гости приходили – тоже красивые, пахли приятно. В передней завалено все было собольими шубами, искристо-меховыми шапками, слуги еле успевали принимать, складывать.

Сколько же лет тогда мне было, что ухаживали вовсю? Нет, все эти игры за уютно освещенным столом, где «да и нет – не говорите», это были игры, только. Но вот на площадке лестницы, с быстрой оглядкой на дверь, поцелуй, шепот в локон над ухом, — нет, это была не игра, уже другое совсем, к чему тянулась, чего ждала горячо, нетерпеливо. А было не просто предложить руку дочери городского головы. Видела в глазах желание, мечту родства с отцом города, жажду власти. А страсти к ней самой, Леночке Косецкой, любовной черноты в глазах – нет, не видела ни разу. Может, и подходил назначенный судьбой срок, уже, может, готовилась так жданная встреча, да вот – вмиг, с хрустом почти, разлетелось все, как сияющие бемские стекла, при первом же залпе по городу тех, кого поначалу за новых хозяев и не приняли. Да и потом не признавали. Тем более – потом».

Пусть Кряквин не дал героине имя и фамилию своей матери, но отчество оставил «родное». Отчество по имени деда, Александра Лесневского, в год смерти которого Женя родился.

Алексей Гелейн: Евгений Кряквин у меня остался только в каких-то детских впечатлениях. Он часто приходил к нам в гости, оставался даже ночевать, как-то раз пришел с крохотным котенком (это я, конечно же, хорошо помню). Мне казалось, что в ту пору (70-е годы) была дома книга его стихов… В возрасте сознательном не встречался с ним ни разу. Вся память о нем относится к началу-середине 70-х; но память очень светлая. Не знаю, почему они перестали общаться с отцом, почему он исчез из нашей семьи… Он любил выпить, — возможно, это стало причиной. Отец говорил, что у него была сложная судьба. Сейчас, к сожалению, спросить не у кого… А стихотворение вышло из детских впечатлений. И в тот (или близкий к нему) день, когда отец мне сказал, что Е. Кряквина не стало…

Евгений Кряквин на сайте музея ЦСДФ, в группе «ВКонтакте» (здесь можно прочитать его книги и посмотреть фильмы).