«Ненца не видел» – барнаульский путешественник о Севере

В 2017 году известный путешественник Антон Кротов написал в своей книге: «В Барнауле я был, кажется, шесть раз, впервые в январе 2002 года. Это большой, вполне пригодный для жизни город. Оттуда родом известный человек, друг и путешественник Вадим Назаренко, ныне базирующийся в подмосковной Салтыковке».

А в 2011 году перед выборами президента Кротов предложил назначить в президенты ни Путина или Медведева, а «тов. Вадима Назаренко». Сам Назаренко после своего недавнего путешествия посетил Барнаул и рассказал про быт Севера. К слову сказать, журналисты и путешественники про него пишут охотно. В 2015 году он и его дом, где часто останавливаются путешественники, стали героями статьи для «Русского Репортера».

- На самом деле ко мне многие обращались написать, и «Русскому Репортеру» я дал написать про коммуну только потому, что корреспондент у меня жил 3 месяца.

- Это как так?

- Ну, я же живу в доме, типа коммуны. И обычно журналисты ко мне обращаются написать про коммуну, не про путешествия, а про наш дом. Я говорил: «Нет, вы такое напишите, что мне потом самому стыдно будет».

- У вас уже был такой опыт?

- Был. Однажды про меня написала какая-то подмосковная газета с заголовком «Он никогда в жизни не платил за проезд».

- То есть, с вами связалась корреспондентка...

- Нет, не связалась. Ей негде было жить, и она обратилась на предмет: «Можно я тут просто поживу». «Ну, да», обычный ответ «Да». И она стала там жить-жить-жить, и потом она сказала, что ей надо в «Русском Репортере» какую-то статью большую. Вроде у них там сложный табель о рангах: ты пишешь 5 маленьких, а потом, о, счастье, тебе разрешают написать большую. Она говорит: «Я хочу написать большую, но она должна быть очень-очень хороша, чтобы меня пропустили. Можно я напишу про тебя?». У меня же живут не только люди, которые проезжают мимо. У нас есть люди разного типа: люди, которые «Привет» - «Привет» - «Я приехал сделать визу в Финляндию, мне надо неделю подождать, как документы сделает посольство, и я уеду». Это люди одного типа. Люди другого типа – «Привет, я тут не знаю, куда я еду. Я приехал присмотреться к Москве, давай я у тебя поживу недельку, а там посмотрим». Человек начинает жить недельку. Я вижу, что человек-то интересный, хороший. И это все затягивается. Он через неделю спрашивает: «Ну, что мне уезжать?» – «Нее, живи еще неделю, лучше две». И потом все постепенно врастают и становятся такой семьей. У меня больше обстановка похожа на какую-нибудь общагу.

Сам Назаренко родился и вырос в Барнауле. Получил здесь два образования и переехал в Москву. «Меня позвали в аспирантуру учиться, в МГУ, я помчался двигать науку». На вопрос, когда же начал заниматься туризмом, он отвечает: «Все это время». В 8 классе сестра привела его в секцию альпинизма, в 18 лет он впервые отправился путешествовать автостопом, в 1993г. – впервые попал за рубеж. Сейчас в его копилке 70 стран и бесчисленное количество городов России, сколько он не знает сам. «Считаю регионы, из регионов 4 непосещенных осталось».

В марте Назаренко исполнил свою давнюю мечту и «покорил» Север: километры на внедорожниках и поездах. Он узнал, что в Воркуту можно переехать за 200 тысяч рублей, в Нарьян-Маре нет ни одного магнитика, дальнобойщики возят с собой пачку пельменей, а северные люди никогда не бросят в беде на дороге, а еще, что дорог не Севере и вовсе нет.

Именно с лекцией о Севере Назаренко и приехал в Барнаул: рассказать свои истории и впечатления. В арт-галерее «Шляпа» 31 марта собрались все неравнодушные к путешествиям. Известный барнаульский путешественник, друг Вадима Назаренко, Алексей Котельников, который обогнал своего товарища и посетил более 130 стран и почти все регионы России, также приехал «послушать подробности» о поездке в Нарьян-Мар, куда только собирается. Хотя за день до мероприятия был на Чукотке.

О Севере

Отличительная черта Севера – дороги, которые появляются зимой, так называемые зимники. Это специальные дороги, которые накатывают на месте мягкого грунта, болота, реки – там, где проехать в другое время невозможно. Дорогу снабжают дорожными знаками, помечают ширину, устанавливают пропускной пункт. Зимники – «это не уникальное российское явление. В Канаде такое тоже есть. Но в Канаде, насколько, я наводил справки, все эти дороги являются ведомственными, туда не попадешь».

Такие дороги не чистят, а укатывают. «Если начать их чистить, то от этого они станут хуже. Ездит трактор, а за собой он возит такое устройство, которое называется «гитара». Это две большие трубы, как канализационные, связанные между собой. Если смотреть на них сбоку, то человеку с бурной фантазией они напоминают гитару. И он эти трубы тащит поперек дороги и гладит. Иногда на особо крупных зимниках он гладит, а сзади едет машина с водой и поливает все это, чтобы сильнее примерзло. В результате этой деятельности зимник становится выше окружающей местности и зимой не так сильно тает».

Для некоторых городов зимник – единственная дорога. «В город Нарьян-Мар – центр Ненецкого автономного округа – нет других дорог. Летом туда можно ехать на барже по реке, зимой можно ехать по зимнику, а в остальное время можно только летать».

Темы зимников всегда окутаны легендами и понять, что из этого - правда, а что нет, сложно. Поговаривают, что в прошлом году после закрытия зимника в Нарьян-Мар было брошено не менее 10 машин, и людей забирали с них вертолетами. Говорят, что любой водоем, через который накатывают зимник – это кладбище автомобилей, которые не смогли перебраться через подтаявшую дорогу и ушли на дно.

По зимникам чаще ездят ночью, в свете фар лучше видно дорогу. И на таких дорогах можно встретить любой транспорт. «Я думал, что по зимникам ездят только большие машины. Как я ошибался». Конечно, легковые автомобили нередко застревают, но северные люди «обладают каким-то запредельным коэффициентом «помогательности» друг другу. Вот застрял человек, он никого не ждал, ни просил. Но все, что ехало, вокруг остановилось, все вылезли из машин, поругиваясь: «Ну, вот, опять его толкать». Ни для кого не стоит этот вопрос. Конечно, он застрял, значит, его надо толкать. Люди вываливаются из машин, начинают образовывать экспресс-команду. «Ну что будем делать?» - «Да мы его руками вытолкаем» - «Да нет, Петрович, у тебя вездеход, давай ты его вытянешь» – «Да, я дольше трос разбирать буду». Его выталкивают, он едет, через километр садится опять». Обсуждая очередную стратегию освобождения, все могут собраться в одной машине, попить чай, даже сварить пельмени на горелке, а потом вытащить машину или дотащить ее до города за просто так.

На вопрос встречал ли он ненцев по дороге в своем путешествии, Назаренко, который сталкивался всего с несколькими коренными представителями, отвечает в шутку: «Лису видел, песца видел, сову полярную видел, ненца не видел», а северного оленя живьем он встретил только на празднике оленевода в Сургуте.

Каждый город Севера запомнился Назаренко чем-то особенным. Например, Воркута отметилась железнодорожной станцией «Песец» (в часе от города) и самыми дешевыми квартирами: за 200 тысяч рублей или даже даром за уплату коммунальных долгов. Около Надыма Назаренко встретил заброшенный сталинский лагерь. В крошечном, но отстроенном Нарьян-Маре не удалось купить магнитик. «Я спросил: «А где здесь у вас можно купить магнитик?». Меня удивленно спрашивают: «А зачем?». Я говорю: «На память, дома на холодильник повесить, вспоминать, что я у вас был» - «К нам многие приезжают, но магнитик никто не спрашивает».

Назаренко проехал несколько регионов и свое путешествие по Северу закончил в Сургуте. «В Сургуте я встретил гнездо сыроедов. Знаете таких? Это кто не употребляет вареную пищу. Хлеб нельзя, только фрукты, семки. И кто бы мог подумать! В Сургуте обнаружились сыроеды. Я стал, естественно, смеяться: «Ну, вы нашли место». А они меня повезли на базу плодоовощную и предъявили мне там бананы по 30 рублей, помидоры по 40, яблоки по 40. Я просто потерял дар речи и понял, что Север кончился. Все». 

Александра Архипчук

Фото из личного архива героя