Как ветеран ВОВ из Алтайского края остался без жилья

Поздравления к 9 мая, красивые слова о памяти потомков, «обнимашки» с главой района на камеру – это «парадная» жизнь ветерана Великой Отечественной, 98-летнего Серафима Липкова, последнего в Калманском районе фронтовика. Оставшийся на старости лет бомжом ветеран – тоже он, Серафим Ильич. В дом-интернат он не хочет, а в дом, где счастливо прошли последние двадцать лет жизни, путь ему заказан.

Третья, последняя

– Воевал на 1-м Украинском, 4-я танковая армия, 10-й Уральский добровольческий танковый корпус, 357-й противотанковый полк, был наводчиком орудия, командиром разведки, – бодро, без запинки докладывает человек, которому век без малого. Неуютно ему в чужой съемной «однушке», арендованной внучками Оксаной и Евгенией после того, как забрали любимого деда из больницы. 

На фронт Серафим ушел в 17 лет, в 1943-м. Прошел с боями Курск, Прагу и Вену, бывал на волосок от смерти, ранен, контужен, с тех пор плохо слышит и видит. 

В Барнаул с родной Волги фронтовик переехал с семьей в начале шестидесятых. За честный труд на сажевом заводе получил квартиру на ул. Новороссийской. Ушел на пенсию в семидесятых, по «горячей сетке», и перебрался «на землю», в Зимари Калманского района, с женой Мартой Алексеевной и детьми,  пасынком Леонидом и дочерью Светланой.

– Мы – дочери Леонида, деда нам не кровный, но роднее родного, – рассказывают Оксана и Евгения. – Семья жила дружно, но бабушка умерла в 1988 году, 63-летний дед женился снова. А когда спустя десять лет похоронил и эту жену, в начале двухтысячных появилась у него третья бабушка, Раиса Ивановна Таран. Брак они не регистрировали, в любви и согласии прожили двадцать лет. И когда бабушка предложила ему продать свой дом, тот легко согласился, тем более, что жили-то они все равно на «квадратных метрах» Раисы Ивановны. Она нас всегда тепло встречала, и мы благодарны ей за то, что деду с ней было хорошо.

Серафим Ильич продал не только свой сельский дом, но и барнаульскую квартиру. А на жилищный сертификат участника Великой Отечественной войны помог решить квартирный вопрос дочери Светлане. Не задумываясь, тратил все на семью, бескорыстно, не требуя ничего взамен.

«На передержке»

Третьей жены не стало в 2021 году. Захандрив без нее, Серафим Ильич переехал к дочери, Светлане Серафимовне. Однако, прожив вместе зиму, родные люди рассорились так, что с тех пор не видятся.

В мае 2022 года дедушка попал в Калманскую ЦРБ. Не потому, что заболел. Ему негде было жить. Дочь отправила отца туда, объявив неадекватным. «Словно бездомную собаку на передержку», – говорили те, кто знал эту историю. Внучки, приехавшие в больницу навестить деда, увидели синяки на его руках. По их версии, его силой удерживали в доме Светланы, так как он рвался туда, где жил счастливо с Раисой Ивановной.

Один из трех ее детей, Валерий Таран, поселившийся в доме матери, приютил Серафима Ильича, человека не чужого, хотя и не родного. Ведь ветеран и машину свою ему уступил, и деньги свои в дом вкладывал все двадцать лет. За Валерием Ивановичем районная соцзащита закрепила патронаж, то есть право ухода за человеком, разменявшим десятый десяток лет. Внучки, навещая деда в Зимарях, радовались, что хорошо ему живется с Валерием и его женой.

О том, что Серафим Ильич снова «на передержке» в больнице, Оксана с Евгенией узнали 22 августа, когда им позвонила чета Таран:

– Они с женой кричали, что устали от «квартиранта», что не обязаны держать у себя чужого человека. Оказалось, на тот момент дед уже неделю был под опекой врачей. Когда мы приехали к нему, он плакал, показывая пакет, в котором лежала смена белья: «Это все, что я нажил за 98 лет». По документам, он поступил в ЦРБ 16 августа. А 15-го у него пенсия. Валера забрал у него деньги и сразу отправил в больницу.

Вот, собственно, и вся история. Серафим Ильич скучает по дому в Зимарях, но к его нынешним хозяевам возвращаться не хочет. Твердит одно: «Я там чужой, я им не нужен». Внучки ветерана, чьи семьи не в «хоромах» живут, мягко говоря, нашли приемлемый для деда вариант. Сняли ему «однушку» в соседнем доме, взяв на себя все бытовые заботы.

Правда, забрать хотя бы личные вещи Серафима Ильича из Зимарей сестры смогли лишь со второй попытки. В том доме им ответили: «У него ничего нет, он бомж». Пришлось звать на помощь участкового, делать нотариально заверенную доверенность…

Так удалось вытребовать у семьи Таран кое-какое «приданое» деда. Старые подушки, драное полотенце, да пару штанов с рубашками… А то, что стоит мало-мальских денег, что фронтовик покупал на свои кровные еще при жизни Раисы Таран, Валерий не отдал. Самому нужнее. Тем более, что ветеран сам все отдал семье, никто его не заставлял.

Самое же обидное для сестер – это дырочка на кителе ветерана, в которую была вкручена одна из 22 его наград (правый борт увешан боевыми, левый – трудовыми). Судя по описи, не хватает медали «За взятие Праги».

Внучки Липкова намерены возбудить против Валерия, оставившего деда «с носом», дело по статье 160 УК РФ, «Присвоение или растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному».

Досадная помеха

Валерий Иванович, его брат и сестра намерены продать материнской дом, на который у Липкова – никаких прав. Одна лишь тоска по былому. Человек на пороге столетия, на излете своей героической жизни, стал досадной помехой для семьи Таран.

Начальник отдела по социальной работе управления по соцзащите населения Калманского района Алена Скворцова опекает ветерана с тех пор, как пришла работать в ведомство, с 2006 года. Про Липкова она говорит с дочерней теплотой и грустью:

– В районе его любят, но уже дважды случалось так, что Серафим Ильич оказывался фактически на улице, и мы вынужденно увозили его в ЦРБ. Первый раз – из семьи дочери Светланы Серафимовны, второй – когда он ушел от Валерия Ивановича, сам. Спасибо, работники сельсовета вовремя увидели и забрали его с автобусной остановки. Никто не оспаривает права прямых наследников на продажу дома, но мы просили их: дайте дожить человеку там, где он был счастлив с любимой женой. Не уговорили. Мы начали оформлять в госпиталь ветеранов, но внучки, Оксана и Женя, забрали дедушку к себе.

Валерий Таран свою точку зрения на локальный «конфликт поколений» озвучивает неохотно. Да, жили хорошо, пока Серафиму Ильичу не понадобились… очки. Валерий Иванович повез его в салон оптики, в ближайший, на Южном. Но «дед закапризничал», по его словам:

– Он попросил отвезти его на Новороссийскую, где раньше жил со своей первой семьей. Там, мол, хорошая «Оптика». Я пытался ему объяснить, что это еще в семидесятых годах было, и давно уже нет того салона. Но дед обиделся, отказался от ужина, а утром – и от завтрака. Я уехал на работу,  жена – по своим делам. А он ушел из дому. Своим ходом собрался в Барнаул. Добрые люди увезли его в больницу, мы навещали его там, и забрать назад собирались. Не успели. Внучки опередили, Оксана и Женя, видимо, решив опозорить нас на весь край. В прокуратуру нажаловались,  в суд собираются… Я им на эмоциях нагрубил. Зачем они вмешались? Дед в городе не сможет, он там зачахнет.

– Валерий Иванович, думаю, он вернулся бы, если бы вы не спешили с продажей дома. Дали бы человеку дожить век там, где он хочет.

– Я не знаю… В дело уже вмешалась прокуратура… Возможно, суд будет решать вопрос о выделении долей…

– Но это, прежде всего, ваше семейное дело. И судьба фронтовика.

– Я не могу один решать такие вопросы, у меня еще брат и сестра есть…

Печальна доля человека, который всю свою долгую и трудную жизнь был опорой большой семье, отдавал ей все, чем владел, без ссылок на степень родства. И свою светлую душу, умеющую любить бескорыстно, не подозревавшую, что в самых близких людях ее как раз и нет…