Мартовская почта порадовала и количеством, и разно-образием полученных писем от вас, наши дорогие читатели. И благодарности, и недовольства, и просьбы, и многое другое. Основной поток мы получили в конвертах, но есть и послания, направленные на наш электронный ящик. К примеру, Сергей Советник рассказал нам о своей семье и матери, родившей одиннадцать детей.

«Нас в семье родилось десять пацанов и одна девочка, к сожалению, двое первых умерли. Мама Пелагея Алексеевна Протопопова 1939 года рождения. Родились мы в селе Новоярки Каменского района, воспитывались строго. Но лично я отцу (умер в 2010 году) и маме благодарен за то, что воспитали меня самостоятельным, мыслящим человеком. Я инвалид третьей группы, но забрал маму к себе, и как бы трудно ни было, я рад, что мама со мной…»

Очень много писем пришло с квитанциями на наш традиционный розыгрыш призов среди подписчиков «АП». Николай и Галина Гладышевы из с. Дубровино Романовского района пишут, что уже неоднократно отсылали квитанции, но удача до сих пор обходила их стороной. Может быть, повезет в этот раз? Их односельчанка Варвара Шкрета в свою очередь рассказывает, что выписывает нашу газету около 20 лет. «Люблю заметки о жителях деревни, нахожу много полезного в информации об увеличении и перерасчете пенсии, с удовольствием знакомлюсь с лунными календарями». Ю. Трубицына из Барнаула тоже давно читает «Алтайку». «Приучил мой дедушка – ветеран войны. Он с нетерпением каждый день ждал новый номер «АП». Его уже нет, а я до сих пор помню, как он любил газету». Н. Енчигошева, жительница краевого центра, также наша давняя читательница: «Газету выписываю более 40 лет, сейчас я на пенсии, но все равно стараюсь подписаться».

Кроме того, наши читатели поднимают вопросы медицинской тематики: благодарности врачам, как в письме Г. Пилевиной, персоналу кардиологического отделения горбольницы № 1 краевого центра, коллективное письмо от участников боевых действий, призывающих коллег проходить лечение в госпитале, и многое другое – для перечисления всего не хватит газетной полосы. Каждое из писем внимательно прочитано корреспондентами нашей редакции. Пишите нам, дорогие читатели.

В чём помогут ревизские сказки

«Когда в начале прошлого века началось переселение крестьян из Центральной России и других областей, мои предки прибыли из Полтавской области. Наверное, в архивах есть точный адрес, откуда именно…» - пишет Г. Овчаренко из Локтевского района. Наш читатель указывает имя своего деда, год рождения и просит посоветовать, куда можно обратиться по этому вопросу.

Поскольку в редакцию приходит много писем, посвященных этой тематике, мы обратились к специалистам Государственного краевого архива. Заместитель директора Ольга Дударева рассказала, где нужно искать историю своей семьи - она уже несколько лет занимается составлением собственного генеалогического древа.

- Любой поиск нужно начинать с опроса родственников, знакомых, друзей, чтобы выцепить хоть какую-нибудь предварительную информацию. Чтобы найти что-то в архиве, необходимо знать фамилию, имя, отчество и данные о том, где проживал или работал человек, данные о котором вы ищете. Ведь в архивах документы хранятся не по фамилиям, а по фондам. К примеру, если речь идет о месте работы, то сохранены ведомости, приказы по приему, отпускам и так далее.

А зачастую люди к нам обращаются с просьбой: «Я ничего не знаю, но мне надо найти…» Ни один архив на свете, ни один высококлассный специалист с такими исходными данными ничего не найдет. А вот если зацепки есть, то искать можно и нужно.

Если у вас есть достаточно давние данные, то поиск можно начать с ревизских сказок. Первая ревизия была проведена в 1719 году с целью учета населения. Связано это было с переходом от дворового налога к подушевому. В современной России ревизии тоже проводятся, но на государственный учет берется не более трех процентов опросных заполненных листов, а вот старые архивы содержат данные практически обо всех жителях.

В ревизских сказках можно найти не только фамилию главы семьи, там указаны все ее члены, их степень родства (жена, дочь, сын) и возраст. В 1822 году были введены метрические книги учета населения, которые фиксировали записи рождения, бракосочетания и смерти. Все церкви и приходы были обязаны их вести. По этим книгам хорошо можно проследить линию – указывались фамилия, имя, отчество родителей, вероисповедание, дата рождения и крещения, а кроме того, восприемники (крестные). Это еще один источник, по которому можно искать информацию. Но без данных о примерном времени и месте рождения не обойтись. В нашем крае такие книги сохранились с конца 18 века. В записях о бракосочетании кроме имен жениха и невесты, их вероисповедания и возраста есть еще свидетели – это, как правило, родственники.

И еще один не слишком известный источник, связанный с приходами церквей, – исповедальные росписи. Не реже одного раза в год православные должны были приходить на исповедь, росписи велись по социальному статусу: священнослужители, военные, государственные крестьяне…

Отличной зацепкой для начала поисков могут служить данные о репрессированных родственниках, так как эти материалы есть. У нас было два вида репрессий – политические и административние (раскулачивание). Часто после раскулачивания заводили и уголовное дело. А это значит арест и довольно суровый приговор. На политических репрессированных сохранились следственно-архивные дела, где есть анкеты, биографические данные, состав семьи.

Кстати, в соответствии с законом «О реабилитации жертв политических репрессий» и дополнениями к нему все реабилитированные лица, а с их согласия или в случае их смерти их родственники, имеют право на ознакомление с материалами прекращенных уголовных и административных дел и получение копий документов безвозмездно. Кроме того, они могут получить рукописи, письма, личные вещи, если таковые имеются. При этом сохранен принцип конфиденциальности. Это значит, если с момента завершения архивно-следственного дела не прошло 75 лет, то эти документы могут быть предоставлены лицам, которые подтвердят свое родство с человеком, документы которого запрашиваются. Это могут быть свидетельства о браке, если фамилия менялась, свидетельства о рождении – в общем, все то, что поможет проследить родственную цепочку. Если этот срок прошел, то документы находятся в открытом доступе. На сегодняшний день раскрыты документы по 1937 год.

Сейчас в Интернете есть огромные и уникальные данные – списки погибших в годы Великой Отечественной войны и списки жертв политических репрессий, в которых значится более 2,5 миллиона фамилий. Можно начать оттуда, причем там указаны источники, откуда взяты данные.

На территории нашего края (нам повезло) сохранились документы Всероссийской государственной сельскохозяйственной и городской переписи населения 1917 года. Если на этот год семья проживала здесь, то это тоже может стать отправной точкой поиска. Каждая анкета переписи содержит 165 вопросов. Там указан состав семьи – глава хозяйства, отдельно мужчины и женщины. А еще – данные о том, старожил человек или переселенец, и территория, с которой переселился. Правда, указаны только губернии. Затем по алфавитным спискам переселенцев можно найти, из какого конкретно населенного пункта приехала семья. Если в документах переписи написано: «Старожил», то от этого момента отнимаем возраст, получаем год рождения и идем смотреть метрические книги, в которых будут указаны родители… и так далее.

Есть и другие источники – личные дела номенклатурных работников, списки первых жителей Барнаула, списки купцов по гильдиям, наши сотрудники помогают определиться с кругом поисков.

Нужно учитывать, что исследователи работают по составлению родословной самостоятельно и бесплатно. Они приходят в читальный зал, где им окажут методическую помощь в поисках. А сотрудники архива не занимаются поисками генеалогических дел. Ведь в наших фондах хранится около двух миллионов 300 тысяч дел, из них 700 тысяч - документы по личному составу ликвидированных организаций. Это очень большой объем. В нашем крае нет отдельного объединенного архива по личному составу. В других регионах он есть. Если бы у нас был такой архив, то все запросы социального характера осуществлял бы он. А в нашем случае мы ежегодно в течение последних пяти лет исполняем 25-26 тысяч запросов социально-правового характера, необходимых для начисления стажа, социальных выплат и так далее. Мы обязаны сделать это в месячный срок, так как они связаны с социальной защитой населения. Генеалогические запросы относятся к категории платных, и архивы их исполняют, если имеют возможность. У нас ее нет. Поэтому мы помогаем тем, кто работает в читальном зале. Кроме того, в нашем крае есть несколько человек, которые осуществляют поиски в частном порядке на платной основе.

Что касается порядка работы в читальном зале, исследователь по генеалогии бесплатно может получить два дела в день. Поверьте, это много, особенно если речь идет о документах дореволюционных. Некоторые из них написаны скорописью, их сложно разобрать. Зачастую люди не успевают просмотреть одно из них и оставляют на следующий день. Но если все же человек хочет заказать больше, то платно можно заказать дополнительные источники.

*   *   *

А как же память?

В редакцию «АП» обратилась жительница Барнаула Мария Шатохина. Она давно пытается решить вопрос с увековечиванием памяти людей, захороненных на кладбище исчезнувшего ныне села Курган Мамонтовского района.

Обратилась с этим предложением в администрацию района и обрадовалась, что вскоре ей пришел официальный ответ: «Будет проведена встреча с бывшими жителями, родственниками захороненных людей на кладбище села Курган. На ней будет определено, каким образом увековечить память исчезнувшего села и захороненных на кладбище людей». При этом сообщалось, что этот вопрос будет решен до 1 сентября прошлого года.

Однако, как сетует теперь Мария Дмитриевна, воз и ныне там.

«Когда-то в селе Курган, что в 12 км от райцентра, были колхоз, школа, магазин, ясли, клуб, сельсовет, кузница, скотные дворы… В военные годы наши матери работали от темна до темна». Наша читательница вспоминает: «Едем в Мамонтово. Несколько повозок, в одной из них я, мне семь лет. Навстречу нам мчится всадник, женщины в испуге: «Уж не пожар ли?» А он поравнялся с повозками и закричал: «Кончилась война!» Что тут началось! Все сбились в плотную кучку, женщины-вдовы голосили так, что мороз по коже. А потом в селе всем скопом организовали чаепитие – праздник со слезами на глазах…

Но теперь этого села уже нет. Отцы не вернулись с фронта, мы подросли и разъехались. Исчез Курган, но ведь есть кладбище – последнее пристанище наших предков (у моей бабушки по материнской линии родилось 18 детей, и только самая старшая и младшая из них выжили). Да и от кладбища остались едва заметные бугорки. Я недавно была там, но даже заходить не стала – побоялась наступить на чью-нибудь могилу. Вот я и подумала: может быть, нужно поставить там хотя бы поклонный крест? Ведь это же наша память…»