«БУКВЫ ПРИКЛЕИВАЛА КАРТОФЕЛЕМ»

Как это получилось, рассказывает педагог с 50-летним стажем Елена Максимовна Скородулина.
– Я родилась в Воронежской области 5 мая 1918 года в русской семье Елуфимовых. Наше село располагалось близко к границе с Украиной и городу Харькову, в семилетней школе все предметы преподавали на украинском. В 1933 году мы пережили первый голод. Получив аттестат, я отправилась в город Вольск и поступила в педагогическое училище, хотя русский язык знала плохо. Пришлось наверстывать упущенное, заниматься с удвоенной энергией.

В Сибирь

При этом – карточная система и полуголодное существование. Питание двухразовое: утром в основном чечевица с чаем, в обед – суп из картофеля, лапши или той же чечевицы. Ужина совсем не было. В день на студента полагалось 500 граммов хлеба, через год стали выдавать по 700 граммов. Староста группы резала полученные булки на куски, выкрикивая: «Кому?» Полученную пайку надо было делить на три части, но к обеду я ее съедала и вечером ложилась спать голодной.

В 1937 году Елена закончила педагогическое училище, пройдя педпрактику на «отлично», и ее вместе еще с четырьмя девушками отправили в Сибирь, где не хватало учителей. Попала в Березовский район Красноярского края. Трудовая деятельность началась в селе Никольском, где была только четырехклассная школа. Потом молодую учительницу назначили заведовать отделом пионеров Березовского райкома комсомола. Инструктором там работал Яков Скородулин. Он сразу стал оказывать Елене знаки внимания, пытался ухаживать, но разговора о женитьбе не заводил. Только позже девушка узнала, что он заприметил ее еще раньше, когда приезжал в Никольское. Родители Якова за несколько лет до этого переехали сюда с Дальнего Востока. У них уже был свой маленький дом: комната и кухня. В нем проживала семья из семи человек, а потом и Елена с мамой поселились. Елена Максимовна вспоминает:

– Замуж вышла неожиданно. Три сестры-погодки Якова были моими подружками. В один из дней 1938 года пришла к ним домой, собирались с девчонками вечером сходить в кино. Яков был в командировке, а тут вернулся и никуда меня не пустил. Свекровка сразу назвала меня доченькой, а свекор дал ей три рубля и послал в сельпо за бутылкой. Вот и вся свадьба. Утром позавтракали и вместе пошли на работу. Яков всем объявил, что мы поженились, а расписались только через полгода.

Первой у них родилась дочь Галина, сейчас ей 71 год. В 1940 году Якова призвали в армию, и вторая дочь Людмила родилась без него. К тому времени они жили в Крутоярском зерносовхозе, куда перевели работать мужа. Мама Елены помогала поднимать малышек на ноги, а сама она, работая в школе, поступила заочно в Красноярский пединститут на специальность «Русский язык и литература». В июне 1941 года Елена сдавала сессию, остался один экзамен по старославянскому языку. Утром в общежитии им объявили, что началась война.

– Стало страшно и горько. Девчонки плакали и собирались по домам, у многих мужья. А моего только что комиссовали из армии после двух перенесенных операций. По улицам сразу пошли колонны на станцию, где формировались военные эшелоны. В тот же день в институте объявили, что аудитории будут готовить под госпиталь, мы помогли освободить их от парт, и я вернулась в Крутояр. Нам говорили, что победим и война долго не продлится.

Ползком по полю за учениками

Пошла в магазин, а там уже нет ни продуктов, ни соли, ни мыла. В первый день жители села разобрали все. У меня в доме оставался лишь кусочек мыла. Всю войну для стирки использовали щелок, пропуская горячую воду через золу. Потом ввели карточки на хлеб и крупу. Но булки такие выпекали, что принесешь домой, а они рассыпаются на крошки.

Учителей в крае по-прежнему не хватало, и Скородулиной приходилось работать не только преподавателем русского языка, но и географии, истории. Якова Андреевича постоянно переводили поднимать очередное хозяйство. Когда его назначили в МТС, семья переехала в маленькое село, где была только начальная школа. Тут поступило указание – ввести в классах военное дело. Этот предмет поручили Елене Максимовне как самой молодой. Только как его вести, никто не сказал. Пришлось все придумывать самой.

Собрала ребятишек, поставила в строй и начала занятия по строевой подготовке. Из палок выстрогали подобие ружей и маршировали с песнями по улице: «Щорс идет под знаменем – красный командир». Организовывала военные игры: уводила ребят в поле, там устраивали засаду, передвигаясь ползком, переходили вброд ручей, брали штурмом овраг. Учительница ползала по полю вместе с учениками, прямо в платье, ни о каких брюках тогда речи быть не могло.

Еще два года она надеялась вернуться к учебе в институте, хотя в марте 1942 года родился сын Александр. Сразу вышла работать в школу. За новорожденным и двумя девочками приглядывала ее мама. Когда малыш тяжело заболел, уже не надеялись, что он выживет. Вылечили своими средствами. Но к 1943 году стало совсем тяжело, и мечту об учебе в пединституте пришлось оставить.

Не хватало учебников, не говоря уже о тетрадях. Если первое время еще обходились старыми запасами мела и классных журналов, чтобы ставить отметки, то через два года ничего этого не осталось, вплоть до 1945-го. В ход пошли обрывки букварей и других учебников, оставшихся с довоенного времени, которые собирали по всей деревне.

В 1943 году Елена Скородулина набрала первоклашек. Она вспоминает, как приходилось изощряться, чтобы учить их грамоте. На класс был один букварь. Распределяла детей по группам и назначала время пользования учебником. Один быстро готовит уроки, несет учебник соседу, тот следующему, так и передавали его по деревне в слякоть и мороз, но к утру все были готовы отвечать. Учительница вырезала из газет или журналов буквы и наклеивала их картофелем на какую-нибудь старую бумагу, так дети осваивали чтение. Вместо чернил писали сажей на чем только было можно: на газетах между строк, на дощечках. На неделю выдавался один кусочек мела. В таких условиях учила первоклассников читать и писать.

– Крутоярский зерносовхоз был большой, в сельских классах занимались почти по 30 человек. Учились с радостью, никто не думал прогуливать уроки, хотя зимой часто случались перебои с топливом, в помещениях холодно, чернила из сажи замерзали. Полуголодные дети сидели одетые, руки пытались греть дыханием, – продолжает рассказ Елена Максимовна. – Только одежда у них была продуваемая, фуфайки и штаны сплошь в заплатках, бывало, старший брат снимет дома валенки, а младший тут же их надевает и идет в школу, хотя утопает в них почти по пояс.

Но самое горькое, когда на уроке ученик сообщал, что они получили похоронку: плакал весь класс и я вместе с ними. Или приходишь к кому-нибудь в избу (учитель должен был посещать учеников), а там рев: мать получила похоронку на отца, а у нее шестеро-семеро ребятишек. Рыдает в голос: «Как жить? Как кормить детей?!».

Щепотка пудры

Мужчины все на фронте, лошадей тоже забрали. Каждому двору давали задание – вспахать на своей корове сначала участок совхозного поля, а потом – свой огород. При этом каждый сажал по 50 соток картофеля. За работу сельчанам почти ничего не платили, весь хлеб отправлялся на фронт. Людей выручал только собственный огород. Подростки помогали взрослым в совхозе и дома, копали картошку до самого снега, даже младших школьников после уроков отправляли собирать колоски. Сейчас страшно вспоминать, как мы выживали.

Тогда были «золотые» дети, трудолюбивые, доброжелательные, уважительные. Учительница для них – непререкаемый авторитет. Если она сказала, то это выше всех других мнений. Ребенок спорил с родителями и даже с отцом: «Буду делать так, как Елена Максимовна велела». Одна девочка как-то сказала своей матери: «Наша учительница такая грамотная, все буквы до одной знает».

Скородулина листает толстые фотоальбомы, где она с учениками сороковых годов. На одном довоенном снимке все ее 29 учеников, сфотографированы у знамени «Лучший класс Крутоярской средней школы». Девочки – в ситцевых платьях и валенках, стриженые мальчишки в толстовках.

Елена Максимовна вспоминает, как в разгар войны в день ее рождения ученики сделали ей неожиданные подарки. «Пришла девочка и подала что-то завернутое в ветхую, но чистую тряпочку: «Возьмите». Разворачиваю: кусочек «пирога» – испеченная картофелина в подсолнечном жмыхе. Начало мая, еще нет травы, а запасы картошки в погребах заканчиваются. Мы в обмороки от голода падали, а тут люди от себя оторвали!.. «Что ты, милая моя, сама поешь». Она головой замотала: «Нет, нет, мама сказала вам отдать». Вторая ученица принесла что-то в бумажке. Оказалось, щепотка настоящей пудры. Где она ее раздобыла, ничего же не было! Они хотели, чтобы учительница была красивая. Почти все эти дети закончили техникумы и институты, стали хорошими специалистами».

День Победы Елена Скородулина и ее ученики встретили в школе. Радио не было, но из района сообщили, что война закончилась. Началось ликование. Все выбежали во двор, стали обниматься, смеяться, плясать, петь и, конечно, реветь. У многих погибли отцы, братья, мужья. Занятия прекратились, все поспешили домой. Но и после войны еще долго было трудно, голодно, не отменяли карточки. Все силы бросили на восстановление разрушенных городов и сел.

Сроднилась с Алтаем

В 1959 году, имея за плечами 22-летний педагогический стаж и трудовую книжку, полную благодарностей, Скородулина с мужем и четырьмя детьми (в 1946 году у них родилась младшая дочь – Ольга) переехала в Барнаул. Ее направили в новую школу N 52 на бурно застраивавшемся Потоке, где она преподавала в начальных классах. Школа была переполнена. Елене Максимовне частенько приходилось после своих уроков оставаться во вторую смену, подменяя в средних классах то учителя математики, то русского языка и литературы. Сегодня она – ветеран труда, «Отличник народного просвещения», имеет медали «За труд в Великую Отечественную войну» и «За трудовое отличие».

Когда вышла на пенсию, не стала сидеть дома и поступила на моторный завод в инструментальную кладовую, где проработала еще 16 лет. Трудовой стаж Елены Скородулиной составляет 50 лет. Через полмесяца она отметит свое 92-летие. С ней живет старшая дочь – Галина Яковлевна, проработавшая на химкомбинате. Людмила с семьей передает приветы из Тольятти, она была крановщиком на его стройках. Сын Александр живет недалеко – в Буланихе Зонального района. Он закончил институт и работал механиком в совхозе. Больше всего душа болит за младшую – Ольгу, оказавшуюся за границей, в Одессе. Она – юрист в школе, сильно болеет и шлет отчаянные письма: «Мама, если вы не поможете, мы умрем с голоду, здесь все на доллары!» Мать со своей пенсии отправляет ей денежные переводы. У Елены Максимовны – семь внуков, десять правнуков и одна праправнучка, двое из них получили педагогическое образование.

Недавно в семье Скородулиных произошло радостное событие. Из аварийного дома на улице Смирнова они переехали в просторную трехкомнатную квартиру с огромной кухней и лоджией в новом доме на поселке Новосиликатном. Еще не все вещи разобраны и расставлены, но Елена Максимовна очень довольна:

– Я раньше не верила в Бога, а теперь посмотрите, у меня иконки, лампадки. Молюсь за всех своих и за нашу страну.