Пахари небесной целины

Возле лавочек у эстрады – таблички с номерами воинских частей, вокруг них и группировались пришедшие в парк байконурцы – как ветераны Великой Отечественной 9 мая. У них и в самом деле много общего – славная молодость, например, причастность к великому подвигу, боевая дружба.

Они разъехались из Байконура в начале 90-х, когда распался Союз, но до сих пор поддерживают связи с «космическими» друзьями, которые живут теперь в Новгороде и Владимире, Пензе и Калуге, в Калининграде, на Украине.

Объединения ветеранов Байконура есть во многих российских городах, теперь вот, похоже, будет и в Барнауле. Во всяком случае они уже договорились о следующей встрече –
6 августа, в день 50-летия полета в космос Германа Титова. Директор парка Сергей Писарев предложил встретиться на том же месте, в «Лесной сказке». Пообещал огромный торт в виде ракеты. Дело в том, что Сергей Викторович отслужил сначала на Байконуре срочную службу, а потом ему предложили остаться и поработать в политотделе «Пентагона» - так на Байконуре называли командный пункт.

Это они с Ларисой Барановой, женой военного строителя и финансиста, отслужившего на космодроме 14 лет, стали организаторами первой встречи.

И дело тут не только в потребности общения, хотя и это важно: чем мы хуже десантников? Представители славных космических войск могли бы встречаться, например, 2 июня, в день рождения Байконура. Но такая организация – не прихоть ветеранов. Она нужна самим байконурцам, которые, увы, не молодеют и нередко нуждаются в поддержке. Она нужна и подрастающим поколениям. Вряд ли кто-то расскажет им об освоении космоса лучше, чем свидетели подвига, его участники.

Валерий Алексеев – один из таких счастливчиков. На Байконур он попал в 1960 году. Парня из степного алтайского села выбрали из сотен сибирских мальчишек. Он вспоминает:

- Мы понятия не имели, куда едем. Пришли в себя только на Казанском вокзале: ничего себе, да это Москва!

Учебка у них была не совсем обычная – к будущей службе ребят готовили преподаватели МВТу им. Баумана. Тогда только призывники поняли, что служить они будут газификаторами. Но про Байконур никто не произнес ни звука, даже когда привезли на станцию Тюратан. Роскошные автобусы, летная форма, оленьи унты и три контрольно-пропускных пункта на въезде в город.

Рабочее место – на огромной высоте, поскольку работали они с жидким азотом, который необходим при запуске как хладагент. А один из компонентов ракетного топлива – не менее опасный жидкий кислород. Правда, он годился и на более приятные вещи. Например, с его помощью легко приготовить лучшее в мире мороженое. Я теперь тоже знаю рецепт, но не уверена, пригодится ли он мне когда-нибудь.

– По утрам, – рассказывает Валерий Иванович, – нам выдавали сухой паёк – уж очень рано начиналась смена, в 5 утра. Мы выливали в большой чайник три банки сгущенки, добавляли изюм и направляли в чайник струю кислорода. И все. Да, еще помешивать надо было – и ничего вкуснее в жизни я не ел.

Алексеев никогда не забудет, как тепло, по-отцовски, относился к ним главный конструктор, знал каждого по имени. Сергей Королев прекрасно понимал, конечно, как сложна и опасна работа газификаторов. Последний уходил с площадки за 10 минут до старта, отключая турбонасос уже на ощупь – благо движения были отработаны до автоматизма.

Конечно, они гордились, что служат на космодроме, что с ними здоровается за руку великий Королев. Валерий Иванович с особой теплотой вспоминает космонавта Павла Поповича, который тоже был очень внимателен к ребятам из «обслуги», приветлив, демократичен.

У связиста Петра Ганьжина, который начал службу на Байконуре еще раньше, в 58-м, свои симпатии в отряде космонавтов. Он тепло, с уважением говорит о Гагарине и Комарове, выделяя и земляков с Кузбасса – Леонова, Волынова.

- А Попович, - добавляет Петр Александрович, - еще и пел хорошо. По-моему, это в 63-м было, когда Терешкова уже приземлилась. Космонавты собрались тогда в маршальском домике, и с балкона доносился до нас его голос: «Ничь яка мисячна…»

Сергей Писарев воспроизводит в памяти не менее романтическую картину. Ракета взмывает ввысь, освещая всполохами огня красно-желтое море тюльпанов. Так бывает в конце апреля, когда степь зеленеет и расцветает на очень короткое время. Эти тюльпаны, как писал байконурский поэт Иван Мирошник, «дарят только женам и невестам и пахарям небесной целины».

Не знаю, как вам, а мне эти детали помогли хотя бы приблизительно понять, что такое Байконур. Лариса Баранова, Татьяна Пархоменко, Римма Васильева – офицерские жены со стажем – помогли мне ощутить атмосферу города Ленинска, который и был сердцем космодрома. Судя по их рассказам, здесь все-таки удалось построить почти коммунизм, пусть и ненадолго, как выяснилось.

Но в семидесятых там даже двери на замок не всегда запирали – не было такой необходимости. В магазинах – джинсы и чешское пиво, фрукты и колбаса со сгущенкой. Почти все друг друга знают, все дружат взахлеб. Ну еще бы – люди-то молодые. В этот волшебный город приезжали выпускники элитных авиационных вузов, военных училищ. Лучшие из лучших. Они приво-зили с собой юных жен-красавиц. Так что встретить в Ленинске человека старше 50 лет было трудно. Разве что генерала.

Техникум, филиал МАИ, шесть школ, и в классах – по 40 учеников.

Офицерские семьи – это, конечно, особая тема. И на встрече, и позже я обратила внимание, что у байконурцев, как правило, семьи большие и счастливые. Трое детей – не редкость, скорее, норма. При той взаимовыручке, дружбе, что царила здесь, можно было позволить себе это. Даже при том условии, что бабушек в закрытом городе не было.

Нина Григорьевна Гетта, жена подполковника, прослужившего на Байконуре 27 лет, вспоминает, как после субботников они накрывали столы прямо во дворе пятиэтажки, и ошалевшие от коммунарского счастья дети носились неподалеку. Если кому-то привозили картошку, которая была здесь на вес золота, тоже устраивали праздник на всех. Или мужики возвращались с удачной рыбалки – тоже затевалась уха на весь двор.

- Когда семьи приехали сюда, в Барнаул, - говорит Татьяна Пархоменко, - им трудно было привыкать к тому, что соседи не только не дружат между собой, но и не знакомы друг с другом.

Но, что ни говори, жизнь в офицерских семьях вертелась вокруг космодрома, вокруг службы главы семейства. Каждый день на стартовые площадки из Ленинска уходили знаменитые мотовозы – ехать «до работы» надо было по часу – два.

Нина Гетта вспоминает:

- Перед запуском мы уже знали, что мужиков не увидим неделю как минимум. И тут не важно, мороз там в степи, с лютым ветром, или жара невыносимая и песок в глаза…

* * *

Учительница Римма Васильева, жена полковника Васильева, главного энергетика Байконура, рассказывает, как во время запуска мощного «Бурана» они забирались на крыши пятиэтажек, чтобы увидеть результат их совместной большой работы. Каждый в Байконуре имел к ней отношение, каждый старт уносил частицу души здешнего жителя...

Татьяна ИЛЬИНА