ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

…«Сколько б я тебя, мать, не жалела, все равно пред тобой я в долгу». Это не про вас, Марина Валентиновна» – так обратилась заместитель прокурора края Галина Гнетова к подсудимой во время прений сторон. Сорокалетняя жительница Барнаула Марина Исаева обвинялась в избиении, повлекшем смерть. Ее жертвой стала собственная мать. Но, судя по всему, напоминание о дочерних чувствах, о которых Исаева позабыла, нисколько ее не смутило.

Процесс по делу Марины Исаевой шел в Октябрьском районном суде Барнаула в течение двух дней. За это время свидетели – соседи и родственники рассказали о том, как жилось бабушке, за которой ухаживала дочь, – Исаева, – столько совершенно жутких подробностей, что любой на ее месте мог бы сгореть со стыда. Она же лишь мрачно заявила, что с предъявленным обвинением согласна, но объяснять ничего не хочет, решила воспользоваться 51-й статьей Конституции РФ. Ничего внятного не сказала и когда ей было предоставлено последнее слово.

Возможно, только оказавшись под стражей, Исаева смогла наконец осознать, что натворила, поскольку протрезвела, а может быть, так ничего и не поняла, не почувствовала. Сколько-нибудь искреннего раскаяния так и не показала…

«Кажется, она умерла»

Примерно в 9 часов утра 26 марта 2010 года Марина Исаева постучала в дверь своей соседки. Была изрядно подшофе, держала в руках пакет с двумя бутылками водки. Заплетающимся языком сообщила, что, по ее мнению, мать, с которой она жила, скончалась.

В подъезде дома на улице Чеглецова Исаеву и ее мать – Раису Савиных – знали почти все. Эта семья жила здесь много лет, в последнее время Марина часто и продолжительно пьянствовала. Ее мать жаловалась на жестокое обращение со стороны дочери. Поднявшись вместе с Исаевой в ее квартиру, сердобольная соседка увидела, что Раиса Петровна лежит на полу рядом с кроватью, уже не подает признаков жизни. Вызвали «скорую помощь» и милицию.

«Устала ухаживать…»

Раису Петровну явно кто-то избил перед смертью – на ее лице были синяки, кровоподтеки. А экспертиза потом показала, что среди 23 травм, обнаруженных у бабушки, много тяжких – переломы ребер, травма шеи, закрытая травма живота. Ее дочь не отрицала, что это именно она так «разобралась» с собственной матерью. Написала явку с повинной, через два дня после смерти Раисы Петровны оказалась в следственном изоляторе.

О том, что происходило в ее квартире 26 марта, Исаева в деталях рассказала следователю.

Около семи часов утра она находилась у себя в спальне, была пьяна. Услышала голос матери из другой комнаты. Раиса Петровна попросила пить. Марине пришлось встать с кровати. Она налила воды в стакан и вошла к матери. Увидев, что пожилая женщина лежит на полу, Исаева потребовала, чтобы она поднималась. Матери не хватало сил, Исаева попыталась помочь ей, но не получалось. Тогда она начала раздражаться, кричать, а потом в ярости стала пинать мать куда придется.

Выпустив злость, пошла на кухню, заварила кофе, выпила его, покурила. Снова зашла к матери, попоила водой, попыталась поднять на кровать, но не смогла. Попросила соседей помочь, но те отказались. После этого сходила в магазин за спиртным, а по дороге домой заглянула к другой соседке, которая пошла в квартиру вместе с ней. Тогда и обнаружилось, что мать уже мертва.

Ознакомившись с заключением эксперта, Исаева добавила, что не помнит, сколько раз ударила мать, так как была пьяна. Мол, на протяжении двух лет постоянно ухаживала за ней, устала убирать, кормить и поить, потому и обозлилась.

Без особых тайн

Как «ухаживала» Исаева за матерью, знал весь подъезд. Та же соседка, которая помогла 26 марта Марине понять, жива Раиса Петровна или уже нет, рассказала следователю, что на дочь Савиных жаловалась уже давно. И небезосновательно. Примерно за месяц до смерти Раиса Петровна пришла к ней и сообщила, что ее избили, под глазом у бабушки была большая гематома. Когда соседка поднялась в квартиру к Савиных, увидела – в комнате повсюду валялись клочки волос. Женщина начала ругать Исаеву за то, что та избивает собственную мать. Но та отрицала это. Сказала, что волосы на полу, потому что, мол, постригала мать. Однако приглядевшись, соседка с ужасом заметила – волосы не стрижены, а вырваны.

Часто с жалобами на дочь Раиса Петровна обращалась и к председателю ТСЖ дома. Вызывали и милицию. Однако все кончалось лишь привлечением к административной ответственности. А жизнь Раисы Петровны легче от этого не становилась. Ее часто встречали в подъезде с кровоподтеками на лице, с кружкой в руках. Бабушка просила попить, говорила, что дочь издевается над ней, не кормит, не дает воды…

Деградация

Конечно, «до жизни такой» Исаева докатилась не сразу. Свидетелем по делу среди прочих проходила ее одноклассница, которая сообщила, что в школе та была спокойной по характеру, хорошей. И потом вроде бы все складывалось нормально – вышла замуж, работала главным бухгалтером в какой-то коммерческой фирме. Но в какой-то момент стала злоупотреблять спиртным, с мужем развелась. Поселилась в квартире своей матери. Работа ее больше не интересовала. Только пенсия матери была источником ее существования. Раиса Петровна – ветеран труда – получала 14 тысяч рублей, которыми и стала распоряжаться ее дочь.

Вообще-то у Раисы Петровны есть еще внучка, которая была признана потерпевшей. Она с мужем забирала к себе бабушку. Раиса Петровна жила с ними с мая по декабрь 2009 года, но потом сгорел дом, бабушку пришлось вернуть в квартиру, где жизнь ее превратилась в мучение.

Внучка также рассказала, что пока Раиса Петровна не болела, Исаева опасалась пьянствовать в открытую. Делала это тайком. Как только бабушка стала беспомощной, Марина перестала стесняться. Пила в одиночку, запои могли продолжаться от трех дней до недели, в зависимости от того, сколько у нее имелось денег.

Обреченные?

Вот такие печальные обстоятельства гибели 76-летней женщины установили следствие и суд. Была проведена также психолого-психиатрическая экспертиза, которая показала, что Марина Исаева – хронический алкоголик, зафиксировала морально- этическое и интеллектуально-мнестическое снижение, а также равнодушное отношение к будущему в сочетании со стремлением к сиюминутному получению удовольствий. Суд пришел к выводу, что она вполне сознавала, что делает.

Заместитель прокурора края Галина Гнетова просила осудить Исаеву на 10 лет лишения свободы. Суд с учетом смягчающих обстоятельств назначил 8. С точки зрения закона это обыкновенное бытовое преступление, но как с моральной? К сожалению, история Исаевой далеко не первая, о которой мы говорим только в «Фемиде». Ведь слезы Раисы Петровны, судя по тому, что наблюдали соседи, были уж и не такие «невидимые миру». Скорее, наоборот… Получается, что беспомощные старики превращаются в заложников своих алкоголизированных и деградировавших родственников. И некому им помочь?