Больше полувека отработал в сельском хозяйстве житель алтайского села

Жителю села Новоярки Каменского района Адольфу Фридриховичу Шнайдеру довелось поднимать целину .

Взаимная любовь

Почти сорок лет Адольф Шнайдер провел за рычагами тракторов и штурвалами комбайнов. Учился на тракториста-машиниста в родном селе, в отделении Каменского сельскохозяйственного профтехучилища № 19. Получил права в 1963 году. Каждую весну выводил в поле железного коня, боронил, пахал, сеял. Летом пересаживался на силосоуборочный комбайн. Поначалу косил кукурузу прицепными агрегатами, потом самоходные комбайны пошли. Осенью и зимой снова на тракторе, на вывозе сена и леса – везде, где требовалась его помощь. Мало кто соглашался зимой снег держать, Шнайдер никогда не отказывался. На скотном дворе солому подвозил. Бывало, и скотников подменял. Работой не брезговал.

Любил Шнайдер технику, с заботой к ней относился. Она отвечала взаимностью, не подводила. Аккуратист перед постановкой на зимнее хранение тщательно чистил свой комбайн – вставлял шланг в выхлопную трубу, выдувал воздухом пыль и мусор из кабины и всех узлов, мыл машину и ставил на прикол.

Пенсионер-механизатор ведет меня на экскурсию в домашнюю «конюшню», чтобы показать своего верного друга, с которым честно отпахали на колхозных полях 22 года. В гараже безмятежно отдыхает железный ветеран – гусеничный трактор Т-74.

– Я на него пересел со старого ДТ-54, – рассказывает Адольф Фридрихович. – Он пошустрее, кабина закрытого типа, теплее. Потом мне новый Т-75 дали, а этого трудягу вскоре списали. Еду как-то, смотрю, а он среди металлолома стоит: кабина, рама да задний мост. Защемило в груди – мой же трактор. Зацепил и притащил домой. Когда вышел на пенсию, время появилось, стал его собирать. Мотор поставил, ходовку, все механизмы. Он и сейчас в рабочем состоянии. Пару раз выезжал на нем прокатиться до рощи да до бригады. Вместе свой век коротать будем. Хорошая техника была, крепкая. Я на нем за смену по сто гектаров засевал.

Из шкафа для фотоснимка извлечены по моей просьбе медали за освоение целины, за доблестный труд, почетные знаки за особые достижения. «Ударник XII пятилетки», «Гвардеец жатвы-80». Папка с почетными грамотами и благодарностями за успехи в весенне-полевых работах и уборочных кампаниях, которые ему вручали практически каждый год. В 1982 году за победу в краевом соревновании по заготовке кормов Адольф Шнайдер был премирован правом вне очереди приобрести автомобиль «Нива». Машина до сих пор на ходу, под седлом сына Владимира.

– Интересная грамота. 1981 год. 1 место на косовице кукурузы в День рекорда, – Владимир Адольфович показывает награду отца. – Чтобы поднять производительность труда во время уборки, руководство колхоза «Россия» объявляло соревнование и премировало победителей дня. А вот документ о помещении в 1991 году на районную Доску Почёта.

Круглые сутки

Свой первый шаг к техническому прогрессу Адольф Шнайдер сделал на целине, став прицепщиком. Гидравлику тогда еще не применяли, поднимать и опускать плуги во время вспашки приходилось вручную. Работали круглые сутки, но подвигом свой труд не считали.

А между тем Каменский район за два целинных года поднял 51 300 га залежных земель, почти вдвое увеличив пашню. Осенью 1954 года государству сдали хлеба столько, сколько за предыдущие шесть лет вместе взятых. Около полутора тысяч человек были награждены медалями «За освоение целины», 22 жителя района получили ордена Ленина. Техники пришло много, работать на ней учились в процессе.

– Пахоту кончили, цепляем сеялки. Трактористы Иван Глебов и Владимир Мамонтов сменами работали, а я прицепщиком один, не хватало мужиков, – вспоминает целинник. – Возвращали в оборот залежи, которые до коллективизации использовались, но из-за нехватки техники и рабочих рук были заброшены. Урожай собрали в 1954 году небывалый, по 20 центнеров с гектара. Зерно ссыпали прямо в центр села, на стадион, в поле. Не все тогда вывезли в зернопункты, часть из-за влажности пропала. Отработал я две посевные и одну уборочную в колхозе «Красный орден» при Попереченской МТС, а в сентябре 1955 года ушел в армию.

Без вины виноватые

В тот год в Советскую Армию (в стройбат) впервые стали призывать немцев, депортированных в первые годы войны из Саратовской области на восток. Семью Шнайдер выслали на Алтай сразу после издания Указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья».

– Указ вышел 28 августа 1941 года, а третьего сентября семью отца уже посадили на станции Плёсы Фёдоровского района в «телячий вагон» и отправили в Сибирь, – рассказывает Владимир Шнайдер, изучающий историю своих предков. – У Фридриха и Амалии Шнайдер было четверо детей: дочь Элла, сыновья Адольф, Александр и Давид. Последний в момент депортации был еще грудничком. Отцу тогда было четыре года.

– Из родного села Розендам нас увезли ночью на подводах, – рассказывает Адольф Фридрихович. – В Камень мы приехали 14 сентября. Там нас ждали люди из разных деревень. Сажали на телеги и увозили по селам. Но это я знаю со слов родных, устал тогда в дороге, спал. Проснулся уже в маленьком домишке в Новоярках. С нами приехали мать отца Елизавета Генриховна, братья отца Иван с женой и Андрей. Мужиков почти сразу забрали в трудармию, остались бабы с ребятишками. Зима на пороге, а у нас ни еды, ни дров. Женщины одежду на овощи выменивали, печку топили чем придется.

– Деда и его братьев отправили в Усольлаг в Соликамске, – поясняет Владимир. – Прибыли они туда 15 февраля 1942 года. Дед был помещен в лагерный пункт Чепец. Там 22 июля 1943 года он и умер. Его братья выжили. Иван вернулся в Новоярки, работал на маслозаводе. Андрей остался в Пермском крае. К нему потом родня в гости ездила.

Сильно осложняло жизнь немцев-переселенцев в сибирской деревне то, что они совсем не знали русского языка. Говорили только на немецком. Кое-как осваивали русскую речь в быту. Это одна из причин, почему подросший Адольф не мог пойти в школу. Да и ходить туда было не в чем. Вся одежка стала мала, другую взять было негде. Мать разнорабочей в колхозе зарабатывала только трудодни. В семь лет мальчишка тоже пошел работать, так никогда и не перешагнув школьный порог.

Жить и радоваться

– Русской грамоте учила меня потом жена Валентина Федотовна, – делится мой собеседник. – Мы с ней в детстве жили по соседству. После моего возвращения из армии поженились. Троих детей родили – сына и двух дочерей, всех выучили, все при месте. 

Адольф Фридрихович с доброй улыбкой рассказывает о жене, детях. Вдумчиво повествует о работе. В его воспоминаниях о трудной доле семьи в военные годы, когда быть немцем было уже само по себе наказанием, а жить с именем Адольф вообще было страшно, не сквозит даже нотки обиды. Эти люди приняли свою судьбу смиренно, не озлобились. Добросовестно трудились, свой хлеб и свои награды зарабатывали честным трудом.

– Я с малолетства на конях, – вспоминает мой собеседник. – Куда пошлют, туда и еду работать. Конюшить меня учил Николай Ермаков. На телеге в посевную зерно к тракторам подвозил, в уборочную – от комбайнов вывозил на склады. С прицепного комбайна девчата на ходу ссыпают пшеницу в мешки, кидают на телегу, я увожу. А когда со шнеком комбайны пошли, так только успевай телегу под рукав подводить, чтоб следующего возчика не задерживать, не тормозить процесс. На конях боронили, траву косили, сено сгребали, зимой копны с обских островов и лугов за 130 километров возили. Потом на трактор пересел. Но коней не забыл, шибко их любил. Перед выходом на пенсию купил жеребенка, вырастил себе радость и подмогу. Хозяйство всегда большое держали. Три года, как не стало супруги. На дворе теперь только курочки да пес, чтоб веселее новый день встречать.