В Художественном музее открылась выставка живописца, графика и педагога Александра Гнилицкого «Жизне- творение»

Экспозиция не приурочена к какой-либо дате, а родилась из желания искусствоведов напомнить барнаульцам об интересном авторе.

А ценна она кроме очевидного высокого качества работ еще и тем, что позволяет нам понять, каким образом обыденная реальность в сознании художника трансформируется в сложную абстракцию.

По словам искусствоведа Натальи Царевой, музейщики давно мечтали пригласить Александра Гнилицкого с выставкой. Часть работ попала в настоящую экспозицию из мастерской автора, часть – из фондов музея, где у художника масса поклонников. «Мы уже очень соскучились по работам Александра Николаевича, которые в последнее время можно было видеть разве что на коллективных выставках в Барнауле, Омске, Новосибирске», – говорит Наталья Царева.

Итак, Александр Гнилицкий родился на Алтае, в Горняке, а художественное образование получил на Урале, в Нижнем Тагиле. В 1984 году вернулся на родину, занимался живописью и графикой, преподавал изобразительное искусство детям. С недавних пор живет в Барнауле, работает в художественной школе. 

Вернувшись на Алтай, он быстро нашел здесь единомышленников, разделяющих его воззрения на задачи искусства. И среди них – известный керамист, график и прикладник Евгений Скурихин, тоже много лет последовательно ищущий новые решения в области беспредметного искусства.

– Творчество Александра Гнилицкого лирическое и разноплановое, и на выставке это очень заметно, – говорит Евгений Скурихин. – Он с любовью относится к объектам природы, но что касается беспредметной живописи, у него масштабные задачи. Его картины работают не просто как плоскости, в них есть сюжетика. Поверьте, очень непросто жить в этой теме, ведь когда пытаешься создать совершенно новый мир, у тебя нет помощника в виде натуры! И это нельзя не связать с философией. Но именно этот избранный художником путь особенно необходим на Алтае и зрителю, и критику.

Впрочем, творческие поиски автора высоко ценят и убежденные реалисты. Например, живописец академического направления Сергей Погодаев специально привел на вернисаж своих студентов, чтобы показать им это сложное взаимное влияние реалистического и абстрактного в творчестве одного художника. В том, что это взаимопроникновение так отчетливо заметно, немалая заслуга музейщиков. Небольшую по площади экспозицию, размещенную в двух залах временного здания ГХМАК, не зря на открытии называли культурной. В каждом из залов есть свои центральные работы, вокруг которых собирается пространство. Скажем, первый зал организован большеформатными беспредметными работами – великолепной «Степью», «Раковиной», мозаичные огненно-красные фрагменты которой проступают сквозь серое ничто, и «Диалогом с солнцем» – снопами голубого и желтого сияния. Второму залу тон задает, напротив, одна из важнейших реалистических работ художника последних лет – философский портрет «Встречный», а также графические портреты и тщательные натюрморты (среди них тоже есть своя «Раковина», только уже нарисованная углем). А вокруг – беспредметные живописные композиции в технике «бумага-масло» и небольшие по формату, но мощные по силе воздействия на зрителя пейзажные этюды.

– Каждый человек, рождаясь, становится соучастником вселенского процесса жизнетворения, особенно через творчество, – объясняет идею выставки сам Гнилицкий. – Именно в творчестве нам открывается некая тайна. Как есть земля и небо, так существуют и два типа мышления – предметное и беспредметное, и между ними постоянное движение.

Как художник делит себя между этими двумя направлениями?

– По-разному, – говорит автор. – Я люблю писать этюды, для меня это общение с природой через живопись. А еще этюд подсказывает мне, что дальше делать, как развивать мысль, куда идти. И тогда рождается уже беспредметное произведение.

– Заметно, что ваши пейзажные этюды уже тяготеют к абстракции.

– Да, они еще земные, но уже пытаются от этого уйти. Это просто первая ступень познания. Но даже в беспредметной живописи я следую строгим законам композиции, ритмики, гармонии, единства пластики, цветового сочетания. И если все это рождает у зрителя какие-то мысли и образы, то не так уж важно, какой предмет в этой картине растворился.

Пример такого растворения – живописное полотно «Рождение утра», которое начиналось как абсолютно реалистический пейзаж, художник писал его на даче. Но натуралистичные формы исчезли, распылились и перешли в некое новое качество, которое, по собственному признанию Александра Гнилицкого, постоянно удивляет его самого.

Что касается необычной техники «бумага-масло» (эти работы по понятным причинам экспонируются в рамах под стеклом), то все объясняется просто: «Бумага всегда под рукой. Приходится все делать быстро, чтобы уловить некий ритм, момент и успеть его как-то организовать. И вот я хватаю краски, лист бумаги, отдаюсь стихии цвета, а уже потом утрясаю пластику. Это своего рода импровизация».

Впрочем, есть и еще одно объяснение беспредметной живописи Гнилицкого, уже со стороны: искусствовед, доктор философских наук Михаил Шишин говорит, что никак иначе и невозможно написать стихию или чувство. И призывает зрителей попробовать отнестись к большим формальным работам художника как к увеличенным фрагментам его реалистических картин. «Через эти полотна мы входим внутрь живописной манеры художника, и это очень хорошее погружение в настоящую живопись».