Несломленный шахматист

Примерно в середине 70-х годов прошлого века известный на Алтае шахматный энтузиаст из Благовещенского района Михаил Шишкин сообщил мне, тогда еще только-только приступившему к обязанностям ведущего «Клуба 4-х коней» («предок» нынешней «Игротеки»), ошеломительную новость, что близ Барнаула, в Новоалтайске, живет некто Иван Четыркин, который в молодые годы играл в шахматы с Ефимом Боголюбовым и Акибой Рубинштейном. Чтобы житель маленького алтайского городка был шахматным партнером таких знаменитостей, героев крупнейших турниров первой четверти ХХ века? Невероятно!

Играл без выходных

Сперва я подумал, что мой старый добрый товарищ меня разыгрывает, но в своем письме Шишкин сообщил и домашний адрес этого самого Четыркина. Тут же я набросал несколько вопросов и отправил их заказным (для надежности) письмом по указанному адресу в Новоалтайск.

Проходит несколько дней – получаю от Четыркина весточку с краткими ответами на мои вопросы. Почерк у него был очень четкий, буковка к буковке, а ведь, судя по письму, он родился в очень далеком 1891 году! Далее Иван Дмитриевич сообщил о себе следующее. Родом со Смоленщины, учился на историко-филологическом факультете Императорского Варшавского университета (Польша тогда входила в состав Российской империи) и вот в годы студенчества и встречался за шахматной доской с великими игроками. По окончании университета он распределился в Екатеринослав (прежнее название Днепропетровска) учителем русского языка и литературы в одну из гимназий. Попутно занимался там и шахматным просвещением своих учеников, организовывал турниры в городском шахматном клубе… В сентябре 1915-го был призван на военную службу, в 1923-м получил назначение по линии Наркомпроса в Москву, где сначала трудился школьным учителем, затем старшим научным сотрудником одного из НИИ. В эти годы по-прежнему вел школьный шахматный кружок, играл в соревнованиях за команду своего института, выполнил первую категорию… В феврале 1938-го был арестован по печально знаменитой 58-й политической статье, вышел на волю в 1947-м. В 1957-м полностью реабилитирован.

По выходе из лагеря он увлекся игрой в шахматы по переписке и играет до сих пор, в последние годы – в заочных турнирах Центрального шахматного клуба. «В турнирах по переписке перерывов и выходных не бывает, – подчеркнул Иван Дмитриевич, – и фактически каждодневная шахматная загрузка придает мне жизненные силы». Вот, к сожалению, не помню, сообщил ли он в том письме, когда и как оказался на Алтае…

Кстати, Михаил Шишкин в ту пору играл в тех же Всесоюзных заочных турнирах, что и Четыркин, на этой почве они близко сдружились, и как-то, навестив меня в редакции «АП», Михаил Алексеевич долго и восхищенно рассказывал о своем добром приятеле-долгожителе – в свои уже преклонные годы тот, несмотря на все выпавшие на его долю тяжелейшие испытания, бодр и энергичен, жизнелюбив, а шахматная его сила нисколько не убывает. Наоборот,  в 1968-м 77-летним впервые за свою долгую шахматную практику выполнил кандидатский балл, а в последующих союзных турнирах по переписке постоянно подтверждает свой крепкий первый разряд!

Я опубликовал тогда в своем отделе в «Алтайке» заметку Шишкина о Четыркине с его фотографией, и вскоре Иван Дмитриевич прислал мне небольшую весточку со словами, что «очень растроган таким вниманием к нему краевой газеты». В этом же письме он пообещал подробнее рассказать о своей жизненной и шахматной одиссее, если я приеду к нему в гости. Но вскоре тот же Шишкин сообщил мне, что 87-летний ветеран скончался… Так мы и не встретились.

Варшава, улица Вербова, 8…

Не так давно я вышел по интернет-связи на известного польского историка шахмат Томаша Лиссовского и поинтересовался: встречалась ли ему в таблицах варшавских турниров начала ХХ века такая фамилия – Четыркин?

Томаш, мгновенно откликнувшись, с большой долей уверенности предположил, что в те годы университетский студент Четыркин, скорее всего, играл в турнирах Варшавского общества любителей шахматной игры, базировавшегося в доме № 8 на улице Вербова, и фото этого красивого старинного здания польский коллега прикрепил к своему электронному письму.

Далее Томаш, поизучав оцифрованные подшивки Kurier Warszawski («Варшавский курьер») начала ХХ века, нашел там информацию о чемпионате Варшавского клуба 1910 года. Среди 16 участников этого чемпионата фигурировал и Четыркин, разделивший в итоге 13 – 15 места с 2,5 очка, а большего он вряд ли мог добиться, ведь с кем ему пришлось конкурировать: первые пять призеров (разумеется, обыгравших будущего жителя сибирского города Новоалтайска) входили тогда в число ведущих шахматистов Российской империи, а двое из этих пяти – Рубинштейн и Боголюбов в свои лучшие годы претендовали на мировую корону! Будущий гроссмейстер Боголюбов, добавим, в 1925-м выиграл знаменитый I Московский международный турнир (вызвавший в молодой Стране Советов шахматную горячку!) и в ту пору стал двукратным чемпионом СССР.

Т. Лиссовский также сообщил, что поделившие 1 – 2 места в том Варшавском турнире-1910 Герш Ротлеви (годом ранее занявший 2 место во Всероссийском турнире любителей вслед за будущим чемпионом мира Александром Алехиным) и Рубинштейн должны были сразиться в матче за первый приз, но Ротлеви отказался играть, как бы сейчас сказали, тай-брейк, согласившись на 2 место.

…В одном из самых крупных гулаговских лагерей – Норильлаге провел годы своей долгой неволи Иван Четыркин. Помянем этого сильного человека и необыкновенного шахматного долгожителя одной из его красивых партий.

И. Четыркин (Новоалтайск) – В. Шмидт (Свердловская область).

Заочный турнир ЦШК, 70-е годы

Защита Грюнфельда

1. d4 Kf6. 2. c4 g6. 3. Kc3 d5. 4. Kf3 Cg7. 5. Фb3 c6. 6. c:d5 c:d5. 7. Cg5 e6. 8. e3 0-0. 9. Ce2  Kb-d7. 10. 0-0 Фb6. 11. Фс2 а6 (лучше, вероятно, было 11…h6, теперь же черные оказываются в непростой ситуации). 12. Лс1 Фd6. 13. Cf4 Фе7. 14. Ka4 Ke4. 15. Qc7 f6. 16. Kb6  Лb8. 17. Cd3 g5. 18. C:e4 g:f4. 19. K:d5! (Красивый тактический удар! Получив три пешки за пожертвованного конька, белые продолжают мощную атаку.) 19…e:d5. 20. C:d5+ Kph8. 21. Ф:f4 b5. 22. Лс7 Фd8. 23. Kh4 f5. 24. Лf-с1  Kf6. 25. Л:g7! (Логичное завершение атаки белых, слона белых d5 нельзя брать ни ферзем, ни конем ввиду 26. Фh6!). 25…Kp:g7. 26. Лс7+ Кd7. 27. Лс6 и черные сдались (27…Лf6 28.Фg5+).