Летописец алтайской милиции отметил юбилей

80 лет исполнилось Алексею Ивановичу Кобелеву – известному писателю, краеведу, представителю поколения «детей войны». Когда-то он проходил флотскую службу на крейсере «Свердлов»-подшефном корабле комсомола Алтайского края. 

К юбилею МВД России с его помощью были изданы три книги: «Сквозь завесу времён» - о руководителях полиции за 240 лет (156 биографий, в том числе руководителей региона), «Забвению не подлежат!» (о погибших сотрудниках при исполнении служебных обязанностей) и «Нашей истории строки». Книга «Сквозь завесу времён» потребовала ежедневной почти двухлетней работы в госархиве, две командировки в Томский архив и одну – в Новосибирский архив. Книга «С именем Алтая на борту» тоже потребовала две поездки в Гатчину, в Центральный военно-морской архив, при том – за свой счёт…

Из орлиного племени

Сейчас ветеран закончил рукопись в 576 стр., тоже биографического свойства: «Декабрь и январь потратил на поиски типографии, одна запросила 149 тыс., вторая – 146 тысяч, -  рассказывает Алексей Иванович. - Есть дешевле, но в них используется какая-то оперативная печать и очень плохо при этом смотрятся фотографии. Многие типографии не сшивают страницы, а клеят. Пока этими вопросами занимался, подготовил другую книгу на 208 стр., называется «Из орлиного племени». Это о курсантах военных училищ и школ, дислоцированных в Алтайском крае, удостоенных званий Герой Советского Союза и Герой Российской федерации. 51 человека я разыскал. Планировал зиму поработать в архиве, хотел завершить ещё одну вещь героического свойства людей Алтая, но разные вводные сыпятся со всех сторон…»

60 лет будет отмечать Союз журналистов Алтая. А.Кобелев написал о старейшем журналисте очерк для сборника. В мае отмечается 60 лет со дня установления шефства Алтайского комсомола над крейсером «Свердлов», будут определённые торжества, его попросили  подготовить материалы для СМИ по истории шефства.

В октябре исполняется 80 лет ГУ МВД по Алтайскому краю, готовится большой сборник. И снова без Алексея Ивановича не обошлось - ему поручили четыре материала готовить и столько же дали отредактировать.

«Береги сыновей!»

Родился ветеран в городе Старый Оскол Курской области, ныне Белгородской области. Родители из рабочих, трудились на железной дороге. Переехали в Харьков. Отец работал на крупнейшем в Союзе пороховом заводе.

«Когда началась Великая Отечественная война, мне было четыре года. Помню, как по улице шли колонны танков, а мы, пацаны, бежали по обочине дороги почти вровень с ними. Помню, как рухнула вниз подорванная огромная заводская труба, поднявшая огромное облако пыли – все, что нельзя было эвакуировать - уничтожалось, чтобы немецко-фашистские оккупанты не могли воспользоваться…»

Где-то в августе или сентябре 1941 года завод вместе с персоналом эвакуировали в Красноярск. Там на берегу Енисея недостроенными были корпуса бумажного комбината, в них и разместили цехи Харьковского завода. Адрес так и назывался – Бумстрой. Жили в комнате барака. В феврале 1942 года, когда мать ждала третьего сына, а Леша - старший, отца призвали в армию, направили в лагерь под Красноярском.

Мать знала, когда часть будут отправлять на фронт, младшего сына оставила на соседней и поехала проводить отца. Взяла и его с собою.

«На территорию воинской части никого не допускали, мы, как и все провожающие, стояли на невысоких склонах обочины дороги – дорога проходила по не глубокой выемке. Я помню, как распахнулись широкие ворота, грянул духовой оркестр, взметнулось, заколыхалось на ветру Красное знамя и пошли солдаты за строем строй бесконечной колонной. Опознать отца было невозможно, он нас увидел первым. Подбежал, торопливо расцеловал, минуту потискал обоих и кинулся догонять свой взвод. Уже на ходу повернулся: «Наташа, береги сыновей!..»

Отец погиб 26 сентября 1942 года у Синявинских высотах, обороняя Ленинград.

«Карасиру нема!»

Следующие строки из материала для книги о Детях войны, которой до сих пор нет.

В июле 1943 года, когда под Белгородом еще гремели кровопролитные бои, а до освобождения его оставалось с пару недель, наша семья выгрузилась на станции Бибиково (ныне Староивановка) Волоконовского района Белгородской области. Вернее сошли с поезда, выгружать, кроме самих себя, было нечего.

В селе Коровино жила наша бабушка Рожкова Анна Михайловна, которую мы не знали, а она не видела нас. Мама тут родилась и жила, после гибели мужа решила возвращаться в родную деревню.

Не помню состояние бабушки, когда перед ее очами встал отряд путешественников – я, которому едва миновал шестой год, четырехлетний Толик и мама с Валерой на одной руке и узлом с пожитками в другой. Но приняла, куда же нас девать. В войну чужих принимали за близких, а тут родные, свои.

Хата-мазанка не большая, побелена, крыта соломой, стоит на самом высоком месте склона к огородам и озеру. В ней две комнаты, кухня, узкая прихожая и сени, пол всюду земляной. Плетня вокруг хаты нет, нет и какого-либо сарайчика, были ли они когда-либо – не знаю.

Нас не смущало убогое убранство. Нас, пацанов, привлекало другое – прямо с улицы, в трех метрах от хаты начинался окоп. Через десяток метров он соединялся с окопами, вырытыми вдоль склона всей длинной деревенской улицы.

В послевоенный год жестокая засуха выжгла поля и луга – будь-то к военному горю, страданиям и несчастьям, природа решила внести свой пай. К весне голод вполз в большинство крестьянских изб. Радостью было, когда варилась баланда из соевой муки и нарезанной лапшою кормовой свеклой, неведомо, где добываемой матерью. Когда сошёл снег, мне приходилось ходить в лес за Осколом собирать вытаявшие жёлуди – горький, но сытный продукт.

- Да, подождите ж еще трошки, - строжилась мать на нас, толкающихся у печи, ожидая варки речных ракушек.

Гребешки их считались высшим лакомством. А кусочек подсолнечного жмыха вместе с лузгой, заменял конфеты с шоколадом. Макухой его звали в нашей деревне. С облегчением люди вздохнули, когда пошла трава – котлеты и супы из лебеды, крапивы да конского щавеля гораздо вкуснее перезимовавших под снегом желудей. 

Потом был тиф. Возчик горючего к тракторам однорукий Яшка Свиридов, живший неподалеку, взял меня беспамятного на лежанке под мышку, вынес на улицу, уложил на солому за бочками и повез на рослой серой кобыле, не умевшей бегать даже с горки, в Волоконовку, до которой было одиннадцать километров. Там уже были мать и братья. Лишь бабу Ганну, как звали ее знакомые, не свалила болезнь.

Нам повезло – выжили все.

В 5-й класс надо ходить в Староивановскую среднюю школу, далеко, километров пять по прямой. А новоивановским ребятам еще дальше. Но ходили. По пустырю, мимо болота, в котором говорили, водятся  кикиморы, через железнодорожные пути и посадку. Школьники и натоптали тропы. Они же зимой первые торили дорожки. Ходили в дождь и снег, в мороз, пургу и слякоть.

Читал при незатейливом светиле – 200-граммовая стеклянная баночка с крышкой, в ней керосин и фитилек, пропущенный через трубочку от ученической ручки с пером. Рассеянный, слабый свет от стола одной комнаты падал на лежанку в другой, где всегда спала бабушка.

«Лкнька, туши каганец, карасиру нема», - бурчала она, проснувшись…

Мемуары – реальная жизнь

В 50-е, 60-е и 70-е годы шел бум мемуарной литературы. Выходили книги самых разных людей, от полководцев, таких как Жуков, Конев, Василевский, Багранян, до ротных офицеров и рядовых. Помню, как мне удалось купить мемуары члена Ставки Верховного Главнокомандования, адмирала Н.Г. Кузнецова «Накануне». Почитать ее создалась очередь человек в десять, ее горячо обсуждали, по ней Алексей проводил политинформацию в цехе Барнаульского ВРЗ.

«Романы хороши, интересны, бывают захватывающие, но в них много надуманного, воображаемого, вымышленного. В прототипе конкретного человека-Героя можно и не узнать, ибо это смесь реального с воображением и фантазией творца произведения. Это меня и не привлекает. Мемуары авторскими выдумками не страдают. Я много читал мемуаров, у меня и сейчас их под сотню хранится. Так вот сложилась тяга к документальной литературе…»

Что касается наград. Всяких медалей у ветерана множество, есть один орден - «За заслуги» Российского Совета ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск. Первую медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина» получил в 1970 году, когда работал редактором многотиражки на Барнаульском вагоноремонтном заводе.

Евгений Бондарев