История необычного читателя, написавшего в «Алтайскую правду»

Иногда обычное письмо в редакцию становится инфоповодом, да еще каким! «В случае публикации отправьте, пожалуйста, газетный лист почтой», – просил в конце своего ностальгического повествования автор, житель Крыма. А мы глазам своим не поверили. Неужели тот самый Владимир Жемеров? Автор многих изданных и переизданных книг о родном Алтае, правда,  почти забытый, а то и вовсе незнакомый молодым его жителям.

На волоске от гибели

Владимир Герасимович – славгородский, ветеран Великой Отечественной войны, полковник морской авиации в запасе, заслуженный учитель Крыма. Его публикации используются до сих пор в качестве справочников и энциклопедий. Книга «Славгород», например, впервые вышла в 1972-м, а потом переиздавалась в 1980, 2000 и 2003 годах.

Жемерову 91 год, 67 из них он занимается краеведением, сотрудничает со «Славгородскими вестями», а в 50-е годы печатался в «Алтайской правде». Звонку из редакции этот необычный читатель, написавший нам письмо, чрезвычайно обрадовался. И удивил живым, образным языком, скоростью мысли. А от его «родненькая», которым фронтовик называл незнакомую землячку на том конце провода, почему-то щемило сердце.

Среди родных ветерана, живущих сейчас в Славгороде, – свояченица Валентина Хотиненко и дочь Татьяна Рассказова, пенсионерки, из советской интеллигенции. Врач Валентина Григорьевна – сестра режиссера Владимира Хотиненко (их отцы – родные братья), известного по фильмам «72 метра», «Поп», «Мусульманин». Татьяна Владимировна полвека работала инженером на «Химпроме». Верная почитательница творчества своего отца, она считает, что он в рубашке родился. Вот лишь один из эпизодов, описанных в книге «Жизнь у каждого своя», в вольном пересказе.

В ночь на 22 июня 1941 года, еще не зная, что началась война, 15-летний Володя с друзьями пешком отправился на рыбалку на Бурлу. Пройдя за 6 часов половину пути, 25 километров, остановились, позавтракали. Осталось пройти еще двадцать до станции Бурла. У стрелочной будки услышали разговор двух железнодорожников о войне, но, уставшие, значения разговору не придали. Последние 6 километров шли медленно, до реки добрались лишь к 3 часам дня. Забросили удочки, но клева не было. Ничего не поймав, ребята вернулись на станцию, где и узнали, что началась война. На обратный пеший путь сил уже не было. Они залезли в пустой вагон идущего в сторону дома товарняка. Вскоре состав встал на разъезде и Вова выпрыгнул, чтобы узнать причину стоянки. Пока расспрашивал, поезд тронулся. Он попытался забраться в вагон на ходу, но едва не угодил под колеса. Спасибо, попытки подростка удержаться на весу увидели местные парни и подсадили его. На этом приключения юного Жемерова не закончились. Уже на подъезде к Славгороду ему показалось, что поезд проследует станцию на проход. Володя снова выпрыгнул, приземлившись в опасной близости от переводной стрелки. От смерти он оказался на расстоянии 2 метров.

– Моя мама тоже говорила, что я в рубашке родился. Много раз бывал на волоске от гибели и пацаном, и на фронте, когда в метре от меня взорвался снаряд. Ребят убило, покалечило, а меня лишь засыпало землей, это случилось в 1945-м, во время войны с Японией, – рассказал по телефону ветеран.

Мастер в 16 лет

Его отец, Герасим Григорьевич Жемеров, 1892 года рождения, потерявший ногу во время боев у польского Ченстохова инвалид Первой мировой войны, был старше жены Елены на 15 лет. Едва началась Великая Отечественная, он заболел и умер. Вдова осталась с четырьмя детьми. Володя, первенец, а потому кормилец, окончив семилетку, пошел в ремесленное. На второй год учебы способного отличника назначили мастером производственного обучения, а многим ребятам его набора присвоили пятый разряд. Уже шли бои на Курской дуге, отцы воевали и погибали, основной рабочей силой в тылу стали их жены и сыновья. У 16-летнего наставника, учившего пацанов ремеслу, была броня, а он всеми правдами и неправдами рвался на фронт.

Летом 1943 года в Славгород прибыл «покупатель», уполномоченный Военсовета Тихоокеанского флота подполковник Каменский. Слух о том, что служить берут и 16-летних, разлетелся быстро. Володя Жемеров был среди сотен мальчишек, уповающих на этот шанс. Офицер, выслушав его, решил сначала, что привирает парень. Мастер в шестнадцать лет? Быть не может. Поверил, когда тот представил справку. Удостоверением № 981 от 31 июля 1943 года краснофлотец Жемеров был зачислен в кадры ТОФ.

– Я до последнего боялся, и не зря, что из-за брони меня не возьмут на фронт, – вспоминает Владимир Герасимович. – Директор училища, узнав, что меня нет на работе, сразу все понял, поехал на вокзал и снял меня с поезда. Но я опять сбежал, юркнул в вагон и прятался под лавкой, на которой плотно сидели будущие краснофлотцы, до тех пор пока состав не тронулся. Через двенадцать дней был уже во Владивостоке.

В школе младших авиационных специалистов Военно-воздушных сил ТОФ подполковника Каменского звали «батей». Курсантам вообще везло на офицеров-преподавателей. Свою задачу – вырастить из сельских пацанов военных специалистов – они выполняли на «отлично».

Страна уже отликовала, отгуляла по поводу победы над Германией, а на Востоке еще предстояла война с Японией. В августе 1945-го младший сержант Жемеров в составе 13-й авиабазы перешел границу с Маньчжурией, вошел в Корею. Началась операция по уничтожению миллионной Квантунской армии.

Владимир Жемеров, награждённый медалью «За победу над Японией», рассказывает, что до сих пор ему снятся кошмары войны на Востоке – гул самолётов,  грохот разрывающихся бомб и снарядов.

Крым – Алтай

После завершения войны фронтовик служил еще четыре года в китайском Порт-Артуре, а затем еще несколько лет в полит­отделе Омской железной дороги. Окончил заочно историко-филологический факультет Уральского госуниверситета имени Горького и 14 лет директорствовал в вечерней школе, в которой когда-то учился. Его педагогическая карьера состоялась из-за жены Елены, учительницы начальных классов. Увидев её портрет на Доске почёта, бывалый фронтовик влюбился без памяти и, чтобы быть достойным любимой, бросился покорять вершины наук.

В 1974-м семья перебралась в Крым. Владимира Герасимовича сразу назначили директором школы села Кукушкино Раздольненского района.

– Правда, с одним условием, – уточняет собеседник. – Я должен был перевести её из начальной в среднюю. Мы сразу же открыли девятый класс, стали расширяться. С гордостью могу сказать, что стал первым директором Кукушкинской средней школы, – уточняет сибиряк-крымчанин.

Супруги вырастили детей и недотянули до бриллиантовой свадьбы лишь чуть-чуть – восемь лет назад Елена Георгиевна ушла из жизни. Родной Алтай, дочь Татьяну фронтовик навещает и сейчас, правда, из-за проблем со зрением ездит уже с сопровождающими, внучками, сыном Юрием или Анатолием Репецким, крымским другом и соседом.

– Сейчас, когда восстановлена историческая справедливость и Крым вновь вошел в состав России, у меня на душе намного спокойнее стало. Раньше тревожилась за папу, брата и племянниц из-за известных событий на Украине, – призналась дочь фронтовика Татьяна.

Пифагоровы штаны

В 2015 году, в канун 70-летия Победы, Владимир Герасимович вновь побывал в Славгороде. Подарил землякам свою недавно изданную, 18-ю по счету книгу – «Озёрный край мой милый», встретился с земляками. Людмила Ратникова, директор Славгородского городского краеведческого музея, сообщает еще одну удивительную подробность. Владимир Жемеров – его основатель. В 1958 году он открыл первые экспозиции в одной из комнат здания Дома культуры на улице Карла Маркса. 16 лет энтузиаст работал в нем на общественных началах.

– В 2015 году я впервые увидела этого человека, – делится впечатлениями Людмила Георгиевна. – Он пришел к нам 8 мая познакомиться со своими последователями. Небольшого росточка, открытый, добродушный, простой, пышущий невиданной энергией, обладающий энциклопедическими знаниями буквально по всем срезам жизни. Привез и подарил свои книги, изданные в Симферополе. Собранная им фактография столь точна, что мы, работая над историей Славгорода, сверяемся с ними. Передавая книги, он мне сказал: «Деточка, ты с Пифагором знакома? Ты чего-нибудь о нем знаешь, кроме его штанов? Так вот, я хочу пережить себя, по Пифагору, и оставить после себя добродетельное семейство и хорошую книгу».

Можно, конечно, удивляться творческой активности фронтовика, но, как поется в одной известной песне, «чтобы стать книгой, нужно попасть в крутой переплёт».

Использованы фотографии из открытых источников