Гены сильных фамилий

Вопросы крови, как говаривал булгаковский герой, самые сложные в мире.

От партикулярного до казённого

Вадим Кошелев, потомок Епиктета Оларовского, одного из первых владельцев здания, где сейчас находится ГМИЛИКА, оказался в родстве еще с одной знаменитой российской фамилией – Глинка. Из этого рода вышел великий композитор,  автор «Ивана Сусанина». Это выяснилось из переписки сотрудников музея с Вадимом.

Заместитель директора музея по науке Елена Огнева ведет переписку с Вадимом Кошелевым с 2012 года. Она рассказывает, что Вадим Дмитриевич, житель города Черняховска Калининградской области, сам связался с ГМИЛИКА, прочитав на музейном сайте, что это здание бывшей дворянской усадьбы в XIX веке принадлежало его пращуру Епиктету Оларовскому, чья фамилия сейчас указана на памятной доске.

На планах застройки Барнаула 1825 года здание музея уже значится как партикулярное (частное) строение на ул. Большой Тобольской, как ранее именовали нынешнюю ул. Толстого. Изначально главным фасадом дом был обращен на берег Оби с причалами и пристанью. Известный барнаульский архитектор Александр Деринг, который уже в XX веке, в 90-х, готовил техническое заключение реконструкции здания, подробно описал все его помещения, включая подвал.

– В богатых фондах государственного архива Алтайского края мы находим сведения о бывших владельцах здания, – сообщает Елена Владимировна. – В сохранившихся документах начала ХХ века есть фрагментарные указания на фамилию Оларовских, написание которой в разных источниках варьируется как Олоровские, Алоровские, Оларовские. Дополнительные сведения об Епиктете Павловиче нам удалось получить благодаря материалам, предоставленным Вадимом Кошелевым.

В ГААК хранится формулярный список берггешворена 12 класса Епиктета Олоровского, подробная биография выпускника Петербургского горного кадетского корпуса,  от канцеляриста «по прибытии из Санкт-Петербурга в Колывановоскресенские заводы с 6 октября 1819 в Салаирском руднике по разным поручениям» до должности пристава Зыряновского и Заводинского рудников. В этом прообразе нынешней трудовой книжки есть и строчки о наградах: «За излишне выплавленное при Колывановоскресенских заводах в 1832 и 1833 годах против положения серебро, награжден за 1832 33 руб. 42 коп. и 1833 год 106 рублей 68 копейками».

«Мой друг – король»

В 1836 году Епиктет Павлович подает прошение об отставке. Пенсионер Оларовский разбогател на золотодобыче и вошел в число самых состоятельных людей России. К тому времени его семья уже жила в самой красивой дворянской усадьбе Барнаула.

Он умер в 1870 году, возможно, и не в Барнауле, как полагает Елена Огнева. Эту версию можно было бы проверить по спискам захоронений Нагорного кладбища, где покоятся именитые горожане, но, увы… Метрическая запись о кончине Оларовского в Барнауле не обнаружена.

– Сведения, которыми мы располагаем на данный момент, весьма обрывочные и разрозненные, – сетует Елена Владимировна. – Имен следующих за Оларовскими хозяев мы не знаем, но предполагаем, что вдова Оларовского  София Яковлевна (урожденная Сибирякова) продала недвижимость городу. Отныне в нем располагались казенные учреждения, в том числе первое мужское приходское училище. В 1910 году здесь был открыт Барнаульский окружной суд. И сейчас над главным входом в музей на навесе из кованого железа можно увидеть узор, в который вплетены три металлические буквы, аббревиатуру БОС – Барнаульский окружной суд.

Дом серьезно пострадал от пожара 1917 года, а после ремонта, уже в 20-х, в нем размещались Дом санкультуры, автомобильный техникум, краевая прокуратура, краевой суд.

Самый известный из 5 детей Епиктета – сын Александр, российский дипломат, родился в Барнауле в 1845 году. По пути к первому месту службы в японский порт Хакодате корвет «Америка», на котором плыл молодой дипломат, отклонился от курса, чтобы исследовать неизвестную береговую линию нового форпоста России – Владивостока. Итог экспедиции – открытие мыса, названного в честь Оларовского. Генеральный консул России в Америке, затем в Сиаме, действительный статский советник Оларовский серьезно продвинул развитие партнерских отношений и интересы России в этих странах. Он был другом короля Сиама Чулалонгкорна. После отъезда Александра Епиктетовича в Россию в 1907 году король писал Николаю II: «Оларовский укрепил узы дружбы, которые успешно и счастливо существуют между Россией и Сиамом». Удивительно, что друзья, русский дипломат и король, даже умерли в один год – в 1910-м.

Глинки и Оларовские

Потомку Епиктета и Александра жителю Черняховска Калиниградской области Вадиму Кошелеву 52 года. Вместе с женой, художницей Татьяной Киселевой, они основали музей глиняной игрушки. Вадим Дмитриевич рассказал «АП» о родстве Оларовских и Глинок, давших миру великого Михаила Ивановича Глинку.

– Да, это наша семейная история, – подтвердил Кошелев по телефону. – Мы из польской шляхты. Еще в XVI веке Глинки пришли к Смоленску, а Оларовские – к Казани. Веками они были людьми служащими, не имели ни кола ни двора.

– Вадим Дмитриевич, правильно ли я вас поняла? Знаменитый композитор Михаил Иванович Глинка – ваш родственник? От кого вы это узнали?

– Да, мы родня. Кровь за несколько веков уже, конечно, перемешана, но внешне я скорее Глинка, даже через шесть поколений. Бабушки мои знали родословную, но молчали. Разве можно было в СССР рассказывать детям о таком прошлом? Уже в наше время я сам нашел в архиве подтверждения. Теперь я много знаю про Глинок, про Оларовских – меньше. Жаль, что я ни разу не был на Алтае.

Итак, Глинки. Родство с ними Вадим Дмитриевич достоверно установил с середины XVIII века с секунд-майора Николая Алексеевича Глинки. Один его сын, Иван, станет отцом великого композитора. От второго, Сергея,  через пять поколений предков протянется веточка к Вадиму Кошелеву. Один из них – прадед Евгений Евгеньевич Глинка, потомственный офицер.

– Во время революции Текинский полк, преданный белому генерал-лейтенанту Корнилову, в котором воевал и мой прадед Евгений Евгеньевич, пробирается на юг России, в Екатеринодар, чтобы собраться с силами для продолжения войны. Но в этой жути, когда солдаты поднимали на штыки офицеров, погибли и Корнилов, и Глинка. На руках его жены Марии Павловны осталось двое детей, Женя и Марина, мои дед и бабушка. Они выжили только благодаря денщику прадеда. Он увез их в Казань к матери Марии, гречанке Елизавете Дмитриевне Леоновой, которую в семье называли «хитрым греком». Там, к слову, доживал свой век и Епиктет Павлович. От голода в 1921 году семья уехала из Казани в Канаш, там следы теряются.

А теперь – род Оларовских (Олоровских). Два сына Павла Павловича, известного в России врача и минеролога, Епиктет и Сократ, окончив в Петербурге горный кадетский корпус, отправились служить в Алтайский горный округ. По генеалогическому древу Епиктет Павлович – брат Марии Павловны, прабабушки Вадима Кошелева.

В тему

Епиктет Оларовский из-за своей эксцентричности снискал среди знакомых славу барона Мюнхаузена. Об этом пишет в своих «Записках городского головы» Александр Черкасов, горный офицер, писатель, глава Барнаула с 1886 по 1894 год. Вот одна из курьезных историй, связанных с Оларовским, в пересказе. Как-то накануне Пасхи, завершив инспекторскую проверку Зыряновского рудника, Епиктет Павлович торопился вернуться домой в Барнаул. Но Иртыш, вскрывшись раньше времени, разрушил единственный путь по ледовой переправе. Ему говорят: нельзя по льду. А он: «Вздор,  пустяки! Я недавно ехал по Иртышу, и он стоял целехонек». И приказал запрячь лошадей. Подъехав ночью к переправе, услышал треск ломающихся льдин.

– Стой! – велел ямщику. – Как только подойдет к берегу большая льдина – так и катай на нее!

Ямщик, которому было обещано 25 рублей на водку, подумав, что двум смертям не бывать, перекрестился, свистнул, тряхнул вожжами, и тройка вынесла повозку на льдину. Оларовский был спокоен и курил трубку, пока их несло по реке несколько верст. Доплыв до поворота реки, велел ямщику приготовиться, и тем же маневром, как только их ледяной «паром» причалил к правому берегу, лошади вынесли их на берег. Поблагодарив Господа и расплатившись с ямщиком, Оларовский вернулся в Барнаул вовремя.