Александр Карлин. Мой Алтай

Алтайскому краю – 80. В большую, полноводную реку времени впадают ручейки – людские судьбы. Из историй человеческих слагается единое полотно истории малой родины. Есть там и моя история. Детство, юность, взросление, рождение первого сына – алтайские вехи первой половины жизни. И вот второй юбилей региона, который я отмечаю здесь в качестве руководителя исполнительной власти. Между 70-летием и 80-летием – 10 лет истории края. 10 лет моей жизни.

Накануне 80-летия малой родины хочется поделиться с земляками своими размышлениями о прошлом, настоящем и будущем региона сквозь призму своего жизненного опыта.

О политическом романтизме

Сколько среди нас любителей романтизировать советскую эпоху… В основе многих агитационных материалов, распространяемых накануне выборов представителями ряда политических партий, лежит один и тот же мотив: «Алтай, который мы потеряли…», «А вот раньше…»

Я, когда это слышу, хочу прямо спросить: «А что раньше? Вот вы, ностальгирующие по прошлому, согласились бы пойти работать на завод советского времени? Встали бы в ночную смену за древнейший станок в оглушительном шуме, вонище, грязище, мазуте? А много ли среди желающих вернуть СССР готовых выйти в поле на вонючем, трясущемся, без фильтров и навигаторов ДТ-54?»

После смены в заводском цеху или поле рано было мечтать об отдыхе. В ближайшем гастрономе выбросили колбасу, поэтому пора в очередь. Многокилометровую, двухчасовую. Что? Жена пусть постоит в очереди? Так она уже стоит. В универмаге. Там колготки детские выбросили.

Разве неправду рассказываю? Правду. Просто не романтизирую. Пусть хоть кто-то, хоть на капельку меня фактически поправит. Мои ровесники, люди постарше могут еще добавить такое количество деталей, от которых романтический настрой сойдет на нет.

История края. Моя история

Предвижу упреки: почему, мол, так категорично настроен? Ведь и детство, и юность мои прошли в СССР, советская власть дала мне, как и миллионам советских граждан, образование, работу…

Как у всех рожденных в СССР, у меня было счастливое детство. С самого раннего возраста я, как и все деревенские дети, был вовлечен в непрерывный производственный цикл. Люди жили тогда в том числе и в саманных избах. С малых лет помню технологию строительства дома из самана.

Саманку нужно было штукатурить в год по несколько раз – внутри и снаружи. Если ливень, да боковой, он же до соломы всё вымывал. Могу и сейчас показать места, куда мы ездили за белой глиной. Свежепобеленная изба с ярко-синими окнами и дверью смотрелась очень празднично. Этот праздник был у нас два раза в год.

Уход за гусятами, телятами тоже был делом детей. Гусихи высиживали гусят дома. А они разные были, гусихи. Бывали мудрые, аккуратные, а иногда не очень. Телята вообще отдельная тема. Убирать за ними должны были тоже ребятишки.

А летом – сенокос. Жара в степи, гнус. И вот к вечеру долгожданная команда от взрослых: «Ребята, везите копны к стогу. Мы будем дометывать, а вы поедете лошадей поить и сами искупаетесь». Это звучало как благодарность верховного главнокомандующего на фронте. Разве не счастье?

Так жили и работали все: сыновья и местной «знати» (председателя колхоза, бригадира), и простых крестьян. Как не вспомнить здесь пронзительно точное шукшинское «Слово о малой родине»: «…там много, очень много работали... Собственно, вокруг работы и вращалась вся жизнь. Она начиналась рано утром и затихала поздно вечером, но она как-то не угнетала людей, не озлобляла – с ней засыпали, с ней просыпались. Никто не хвастался сделанным, не оскорбляли за промах, но – учили...»

В непрерывной работе случался и отдых. С каким удовольствием мы ходили в кино, когда приезжал киномеханик с передвижной киноустановкой! С цензурой мне пришлось столкнуться уже в детстве. Мне лет семь или восемь было, в село привезли фильм по роману Фадеева «Разгром». Там есть эпизод, где главный герой страстно целуется с молодой девушкой. Так вот киномеханик, не останавливая демонстрацию фильма, во время поцелуев фуражкой закрывал проектор. Мы несколько раз пытались посмотреть этот фильм полностью, без купюр, но киномеханик был очень профессиональным цензором…

Детей тогда в первый класс записывали строго с семи лет. Если тебе одного дня хотя бы не хватало до семи лет, если ты родился 2 сентября, не брали в школу. Почему не брали? Да потому что некуда было детей размещать! Школы находились в каких попало помещениях, нередко дореволюционной постройки. Классы переполнены, учителей не хватало. Семилеткам-то парт не доставалось, какие уж тут шестилетки! Современное положение в школах – это счастье, о котором никто и не мечтал.

Меня, как умеющего читать, в шесть лет записали в первый класс условно. А поскольку условно, то и готовили меня к школе условно. В классе из 23 человек я был среди нескольких босых. Без портфеля и ранца. С книжками, завернутыми в мамкин платок. Шел 1958 год. Уже советский искусственный спутник почти год летал.

А я был счастлив. Босой, в цыпках. С тремя книжками в мамкином платке. Никто в то время не жаловался на свою тяжелую участь, не причитал над несовершенными временами и т. д.

Доярки летом ездили на выпас коров доить. Возили их километров по 8 – 9 по бездорожью. Кузов открытый, колдобины страшные. А они песни пели. Как горох по этому кузову на ямах подпрыгивали, а к деревне подъезжают – как зададут песняка! Помню тетю Маню Ганину – у нее голосище был такой – ух!

Каждый человек имеет право на добрые воспоминания о своем детстве, молодости. А сейчас мы нередко лишаем своих детей возможности ностальгировать в будущем по сегодняшнему времени. Создаем такие конструкции: «ой, живем хуже всех», «обездоленные поколения»… Многим современным детям будет нечего вспомнить о детстве. Своим постоянным нытьем мы лишаем их возможности чувствовать себя счастливыми здесь и сейчас. Даже накануне 1 сентября правилом хорошего тона стало не поздравлять детей с началом интереснейшего учебного года, а соболезновать в связи с началом «школьной каторги». Вы думаете, дети понимают взрослую иронию? Чаще всего, к сожалению, слова взрослых воспринимаются буквально.

О подвигах, о доблести, о славе

Совершенно не склонен рассматривать историю региона вне контекста исторического развития страны. Это было бы неправильно. В истории страны было много переломных событий. Вот, скажем, Вторая мировая война. С одной стороны, страшные испытания – 240 тысяч наших земляков погибло на фронтах. С другой стороны, если бы не эта война, мы бы такого экономического потенциала достигали не один десяток лет.

На территории края не велись военные действия. Здесь всегда шли трудовые битвы. Трудовой героизм всегда был главным компасом развития региона. Переселенцы, целинники, труженики тыла Великой Отечественной, участники социалистических соревнований и трудовых пятилеток – все приходили к блестящим результатам через преодоление, через трудовые подвиги.

Настоящее время – время других подвигов. Незаметных. Мы просто не всегда замечаем то, что происходит. Сейчас, например, в крае идет масштабная, напряженная, серьезная работа по уборке урожая. Ведется она почти круглосуточно. Но – В ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ УСЛОВИЯХ. На совершенно ином уровне технологической культуры. Не принося в жертву здоровье, а подчас и жизни людей.

Алтайский край во все времена славился трудовыми династиями. У нас есть династии учителей, врачей, агрономов, механизаторов, доярок. На первый взгляд парадокс: представители этих профессий нередко жалуются на трудные условия работы, но передают профессию детям. Часто это происходит там, где ребенок с детства приближен к профессии. Часто отцы ремонтируют свою рабочую технику на подворье. А какой мальчишка останется равнодушным к возможности поучаствовать? Так и вовлекаются. Или семья врачей. В такой семье невольно ведутся профессиональные разговоры: больные, дежурства… С детства эта среда является своей, привычной, не вызывает отчуждения. Есть и психологические факторы: нет сложностей вхождения в профессию, есть к кому обратиться за поддержкой, за помощью.

В любом профессиональном сообществе можно назвать десятки и сотни лучших, которые изо дня в день добросовестно делают свою работу. Врачи, педагоги, инженеры… Сегодня много говорят про цифровые технологии в школе. Я не отрицаю. Но при этом не надо думать, что в конце концов в школе главным будет робот. Как был учитель центральной фигурой, так и останется. И вообще, роботы любить не могут. А без любви никакого образовательного процесса не получается.

Среди современных предпринимателей тоже немало тех, кого можно назвать достойными наследниками славных традиций купцов и промышленников прошлых веков: общественно активных, интересующихся не только коммерцией, но и участвующих в общественной жизни, занимающих должности во власти и вкладывающихся в благотворительность, медицину и просвещение.

И фермеры сегодня у нас совсем другие, чем даже 10 лет назад. Я еще не был ни в одном сельском совете, где не услышал бы о фермерах, оказывающих поддержку местной школе, детсаду, помогающих в решении вопросов расчистки дорог в зиму. Таких уже не десятки, а сотни. Это стало нормой для сельского бизнеса. Скорее исключением является игнорирование такой помощи.

А благотворительный детский марафон? Огромное количество коллективов, предприятий, предпринимателей участвует в сборе средств на дорогостоящие операции юным землякам. И размер взносов далеко не всегда пропорционален размеру доходов, получаемых от бизнеса. Вот такие незаметные подвиги. Спасибо за них землякам.

Считаю правильным помнить фамилии выдающихся земляков. Это выводит их из забвения. Вот Варвара Бахолдина. Великая женщина-механизатор из Шипуновского района. Комбайнёр Семен Пятница из Павловского района. Знаменитый ученый-селекционер Ида Калинина… Мы учредили краевые премии, назвали их именами – это и есть уважение к памяти.

География края. Моя география

Чем больше я узнаю Алтайский край, тем больше затрудняюсь назвать места, в которых категорически бы отказался жить. Каждый район края разнообразен. У нас нет  унылых и безрадостных территорий в принципе. Вот долгое время Хабарский район считался непривлекательным с точки зрения проживания. А на самом деле имелся в виду чисто транспортный аспект. В скором времени жители Хабарского района будут иметь более короткий выход на Новосибирск, чем те, кто живет по Чуйскому тракту. Уже никакие не выселки, а территория транзита. А какие дороги мы строим до Павловска, до Камня, на Крутиху, потом на Панкрушиху...

А уж если взглянуть на наши районы в национальном аспекте… Романовский – шикарный район. Я к украинской культуре вообще неровно дышу. Мне нравятся украинская песенность, душевность, открытость. Может быть, потому, что жена у меня наполовину украинка. Изюминка Алтая – населенные пункты с национальной «подсветкой». Казачьи Красногорский и Змеиногорский, мордовские села в Залесовском, есть чувашские поселения, немецкие, кумандинские, казахские… Язык у жителей Алтайского края сформировался под влиянием многих говоров. Вроде и не окаем, и не акаем. Мы, если хотите, ближе всех оказались к языку Пушкина.

Считаю, что нам удалось привить людям вкус к хорошим, наполненным смыслом праздникам. К праздникам, которые учат гордиться и любить свою малую родину. Во многих регионах производят хороший сыр – а мы из этого сделали свою философию, свое Событие. Маральник цветет, конечно, красиво, но теперь он цветет у нас не просто, а в честь открытия турсезона. География, распределенность по времени и тематика – вот три вектора, которые позволят нам в будущем создать единый содержательный календарь социальных, этнических, природных праздников региона.

Истерик по поводу миграционных процессов, которые устраивают непрофессиональные, ангажированные на негатив люди, не разделяю. Миграция – это естественный процесс. Вся история развития нашего государства – это история миграции. Я не раз говорил о стране как едином организме.

О брендах и трендах

У любого края, области, республики нашей страны есть некий набор позитивных ассоциаций, брендов, сформировавшихся в разные эпохи. Применительно к Алтайскому краю это горные инженеры, переселенцы, шубы-«барнаулки», известные на весь мир, эшелоны зерна и мяса, патроны и валенки на фронты Великой Отечественной, целина, промышленные заводы-гиганты… Если регион не выживает, а живет, процесс формирования брендов в нем не прекращается никогда. Вот, к примеру, курорты Алтая – чем не актуальный бренд? Алтай курортный сегодня входит в перечень передовых курортных территорий России. Красуется рядом с курортами Краснодарского края, Ставрополья, Крыма, Кавказскими Минеральными Водами. Сибирская глубинная территория – в почетном списке грандов курортного дела России! И многие наши земляки уже воспринимают сей факт как вполне естественное явление. Но оно не было таким всегда! Еще несколько лет назад в Подмосковье санаториев было больше, чем в Алтайском крае! А теперь шесть лет подряд Белокуриха признается лучшим курортом в стране.

Считаю, что у нас есть серьезные предпосылки к тому, чтобы брендировать регион с точки зрения развития науки, новых технологий. У меня в этом смысле большие надежды на Федеральный Алтайский научный центр агробиотехнологий. Край обладает уникальными возможностями апробации научных идей в производственном масштабе. Наши сельхозпредприятия, фермерские хозяйства, предприятия пищевой и перерабатывающей промышленности станут очень серьезной базой для проведения научных исследований. Далеко не все научные центры подобной специализации имеют такие шансы.

Добывающая промышленность края имеет не менее серьезный потенциал. Я искренне надеюсь, что в ближайшее время регион получит иное качество как транзитная территория в формате международной торговли. Уже 100 лет назад алтайское масло, сыр и муку-крупчатку с удовольствием покупали во всех странах Западной Европы. Сегодня рынок другой, требования к продукции другие, но видеть себя достойно в международном сегменте торговли продовольствием мы должны.

Все уже привыкли к тому, что Алтай – край новых школ. Вот, мол, губернатор постоянно хвастается очевидным. Это же естественно – строить и реконструировать школы. Почти 200 школ за это десятилетие построено или капитально отремонтировано, 6 млрд рублей из краевого бюджета на эти цели потрачено, не считая сумм на замену оборудования в школьных столовых, оснащение компьютерных классов, приобретение интерактивных досок… Ну и что? Эка невидаль. А я скажу, что недавно в одном из сибирских областных центров произошло значимое событие, о котором написала даже «Российская Газета»: впервые за 25 лет в этом регионе распахнула свои двери новая школа. Это к тому, что наши приоритеты не голословны, они реализуются, и весьма успешно.

В ряду опорных, «паналтайских» идей развития (край – кормилец, надежный продовольственный тыл страны, территория здоровья, современных агробиотехнологий и т. д.) я бы выделил экологическую чистоту природных ресурсов. В первую очередь воды и земли. Это две ценности, которые сегодня никто не оспаривает.
У нас есть все, чтобы эти ценности сохранить, не разбазарить, не утратить.

Будущее края. Наше будущее

Накануне 80-летия настроение у меня… менее оптимистическое, чем накануне 70-летия. Тогда, в 2007 году, я работал в крае всего два года. Это даже сроком, временем не назвать. Признаюсь: рассуждая о перспективах региона накануне его 70-летия, в чем-то я был более оптимистичен, чем следовало. К сожалению, не провидец. Ни я, ни кто-то из моих коллег, ни те умные люди в федеральных структурах, которые согласно своим должностным обязанностям должны были прогнозировать, не могли сказать, что в течение этого десятилетия Россия переживет два мощнейших экономических кризиса.

Никто не предполагал, что глобальный финансово-экономический кризис, начавшийся в 2007 году, продлится до 2010 года. А потом… грянул кризис 2014 – 2016 годов, из которого мы до сих пор с огромными усилиями выходим. Итак, посчитаем: из 10 лет между 2007-м и 2017-м сколько некризисных было? Менее четырех? Кто мог это предположить? Есть только миг между кризисом и кризисом…

И все-таки мы смогли многое. Говорили, что самый яркий образ края – это немыслимой красоты природа, и развивали туризм. Сетовали, что край незаслуженно называют аграрной окраиной, и практически заново создали на Алтае современный агропромышленный комплекс. Ужасались состоянию здравоохранения и образования – и строили центры высоких медицинских технологий, реконструировали школы. Всегда радуюсь тому, насколько хорошими темпами развивается сельхозмашиностроение. На предприятиях этого профиля очень долго существовал стойкий психологический барьер: мол, не можем мы быть конкурентоспособными с точки зрения качества, надежности… А сегодня наш алтайский посевной комплекс признан специалистами лучшим в стране.

Вместе с тем настроение мое накануне нового десятилетия ни в коем случае не упадническое и не пораженческое. По прошествии 12 лет работы в крае я точно уверен в одном: как бы ни сложились глобальные политические, экономические процессы, наш край продолжит поступательное социально-экономическое развитие и темпы этого развития будут выше среднероссийских.

Сегодня мы решаем очень непростые задачи. Я делаю все от меня зависящее, чтобы алгоритм жизни и развития Алтайского края как можно оптимальнее вписался в общий ритм развития страны, чтобы мы смогли вернуть те достойные позиции, которые занимали десятилетия тому назад, ПРИ ЭТОМ ЗАБОТЯСЬ О КАЧЕСТВЕ ЖИЗНИ ЛЮДЕЙ. Думаю, у нас это получается.

В десятом классе, в 1968 году, я писал сочинение «Наша школа через 20 лет». Недавно меня спросили: «А слабо вам, Александр Богданович, написать сочинение «Наш край через 20 лет»?»

Не слабо. Но в отличие от себя 16-летнего подойду к делу более ответственно. Можно, конечно, позволить себе побыть футурологом, написать сочинение такими смелыми, размашистыми мазками, что и Кампанелла позавидует. Краснеть-то, скорее всего, мне не придется за это. Но не хочу, чтобы мои дети и внуки краснели. Так что технически я бы смог много насочинять, но по морально-этическим соображениям делать этого не стану. Сочинение будет умеренно оптимистическим. В том, что край через 20 лет будет более обжитой, абсолютно уверен. Инфраструктурно территория будет находиться на ином качественном уровне – конечно. Большее число жителей будет сосредоточено в комфортных точках проживания – да.

В жизни каждого человека есть испытания, невзгоды, несчастья. И мне бы хотелось, чтобы у Алтайского края и его жителей таких испытаний было как можно меньше. Войн, революций, потрясений было достаточно в нашей истории. Хватит.

Еще Достоевский говорил, что чувство собственного достоинства – это то, без чего человек жить не сможет. Мы делаем все, чтобы в Алтайском крае было не стыдно жить.